Евгений Сухов - Последний в черном списке

— Что будете заказывать?

— Пива, — Елизаров даже не стал смотреть на него. Заказывать, в принципе, ничего не хотелось. Ответ прозвучал машинально. — Две порции.

— Что еще?

— Больше ничего.

Явно раздосадованный таким скудным заказом, официант удалился, и Елизаров остался один. Придвинул к себе пепельницу. Если штатный сотрудник ФСБ Игорь Андреев не сможет прояснить ситуацию с этой таинственной катастрофой, то Елизаров не знал, к кому еще можно будет обратиться. И что тогда? Сложить руки и смириться с тем, что смерть Сережи так и останется безнаказанной? Конечно, Владислав понимал, что никакие его нынешние действия не смогут вернуть сына к жизни, но если он будет сидеть без дела, то просто сойдет с ума…

— Влад?

Рука Андреева легла Елизарову на плечо. Владислав обернулся.

— Привет.

Он поднялся, и мужчины обменялись крепким рукопожатием. Затем оба снова сели за столик. Елизаров продолжал курить. Андреев наблюдал за его лицом и не решался первым начать разговор. А что можно сказать человеку в таком положении? Как почувствовать всю глубину его боли? Да и наверняка не за сочувствием пригласил его в «Калипсо» бывший одноклассник. Значит, что-то ему надо. Значит, есть какая-то серьезная тема.

Официант принес два темных пива в больших запотевших бокалах, снял их с подноса и поставил на столик. Перед каждым мужчиной по бокалу. Молча ретировался.

— Что ты слышал о катастрофе, Игорек? — нарушил-таки наконец изрядно затянувшуюся тягостную паузу Елизаров.

Видя, что собеседник не притрагивается к своему пиву, Андреев тоже не стал этого делать. Скрестил руки на груди.

— Еще толком ничего не слышал, Влад, — ответил он. — Я же говорю тебе, что всего два часа назад вернулся из деревни. Узнал, хотел позвонить тебе, но ты меня опередил. Я брал отгулы на службе по… по семейным обстоятельствам, — Андрееву показалось, что слово «семья» сейчас звучит как-то неуместно. — Никишин сказал мне, что произошло столкновение двух самолетов. Пассажирского и военного. Так?

Елизаров кивнул.

— Расследованием занимается наше ведомство?

— Занималось, — Владислав загасил окурок в пепельнице, прикоснулся пальцами к бокалу с пивом, но не взял его, а только слегка отодвинул от себя. — Об этом говорилось по телевизору все утро. А в обед объявили о том, что дело закрыто.

— Вот как? — удивился Андреев.

— Неожиданно, да? — Елизаров невесело усмехнулся. Его лицо в этот момент больше напоминало восковую маску. — Я и сам в первую секунду не поверил. Но факт остается фактом, Игорек. Дело закрыли.

— А что они сказали?

— Что виновные понесли заслуженное наказание.

— И все?

— И все. Больше ни слова. Сам понимаешь, что меня подобная формулировка не удовлетворила. Я хочу знать, кто конкретно повинен в смерти моего сына и какое наказание они понесли, — Елизаров грохнул кулаком по столу, и пиво из обоих бокалов выплеснулось через край. Звякнула стеклянная пепельница. Владислав закрыл глаза, затем снова открыл их и уже более спокойно спросил: — Ты можешь по своим каналам выяснить для меня, что там произошло?

Несколько секунд, показавшихся Елизарову вечностью, Андреев молчал. Покусывал нижнюю губу, прикидывая что-то для себя.

— Выяснить я, конечно, могу, — медленно, делая паузу почти после каждого слова, ответил он. — Но хотелось бы знать, что ты задумал, Влад? Зачем тебе эта информация? Чего ты хочешь?

— Ничего я не задумал, — холодный взгляд Елизарова сфокусировался на одной точке. — Я просто хочу знать, что в этом мире есть правосудие. Что от смерти моего сына не отмахнулись, как от чего-то несущественного. Только информация, Игорек.

— Хорошо, — объяснение друга удовлетворило Андреева, или он сделал вид, что оно его удовлетворило. — Я постараюсь узнать, Влад. К завтрашнему вечеру. Устраивает?

— Вполне. Где и во сколько тебя можно увидеть?

Практичный и жесткий подход Елизарова к ситуации слегка покоробил Андреева. Прежде он никогда не видел Владислава в таком состоянии. Мягкий и рафинированный, он вдруг на глазах превратился в уверенного в себе и в своих поступках человека. Андрееву даже стало немного не по себе.

— Ну, давай здесь же. Часов в семь вечера. Если что-то изменится, созвонимся. Только не ты мне. А я сам позвоню.

— Договорились. — Елизаров достал из пачки новую сигарету и вставил ее в рот. — И заранее тебе спасибо, Игорек.

— Пока еще не за что.

Елизаров прикурил.

— Разве ты не бросаешь? — осторожно поинтересовался Андреев.