Виктор Гончаров - Записки наемника

Мощный взрыв потряс все вокруг. Это был даже не один Взрыв, а целая серия взрывов. На площади чуть меньше гектара земля «встала дыбом». На том месте, где только что стоял дом, взметнулся в воздух огромный черный столб дыма, из которого вырывались страшные языки пламени. Доски, обломки черепицы, куски человеческих тел летали в воздухе.

Словно завороженные, смотрели мы на картину бомбардировки. Поэтому не заметили, как второй Су-25 тоже появился над целью и выпустил свою страшную кассетную бомбу.

Вверх, словно сделанные из картона, поднялись искореженные автомобили, люди, точнее то, что от них осталось…

– Уходим! – скомандовал я. – А то сейчас хватятся… Наводчиков искать начнут.

…Мы шли по незнакомой местности. Карта, которую дал мне проводник, была очень мелкого масштаба. Мне уже казалось, что мы заблудились. Мой «отряд» остановился у маленькой горной речки.

Привал? – спросил Ратомкин, который всегда отличался рассудительностью. – Горулева в дозор? – вновь спросил он у меня.

– Да ладно тебе, – недовольно пробурчал Гору-лев, – какой тут к черту дозор – ни одной души на пять километров!

– Спорить будешь со своей мамкой на печи, – зло сказал Ратомкин и опустился на камень. Горулев обиженно зыркнул на него своими зелеными глазами, но ничего не сказал и медленно направился вдоль речки к небольшой рощице.

И тут произошло следующее: оружие мы аккуратно сложили в одном месте, а потом спустились к воде, чтобы помыться. Прошло минут пять. Уже скрылся в ближней рощице Горулев, уже, разувшись, вытянув усталые Ноги, лежали мы на осеннем солнышке. И вдруг автоматные и пулеметные очереди рассекли воздух. Растерянные, ничего поначалу не понимающие, мы вскочили. А с горы прямо на нас медленно спускалось человек тридцать, одетые кто во что, с автоматами и ручными пулеметами наперевес. Скрыться на громадной поляне было некуда!

Только два человека: я да Ратомкин, как заколдованные, лежали рядом, прижавшись к земле, и все пули пока, к счастью, пролетали мимо нас.

И вот стрелявшие подошли к нам и ткнули дулами автоматов в спины:

– Вставайте!

Я и Ратомкин медленно встали.

– Руки за голову.

Мы выполнили и эту команду.

– Быстро вперед! – показали нам в сторону горы. Мы побрели в указанном направлении.

– Быстрее!

Мы ускорили шаг.

– Еще быстрее.

И мы почти бежали. А позади раздалось несколько автоматных очередей – для пущего страху.

«Что делает Горулев? Неужели он ничего не предпримет? Он видел все это, стоял же еще в то время, когда прозвучали первые выстрелы на опушке рощицы! Почему не открыл огонь? Неужели ему каюк?»

– Куда нас ведут? – спросил Ратомкин.

– Не разговаривать! – рявкнули сзади.

Нас вели назад по дороге. Больше всего я боялся, что нас выведут к дому, который разнесли в щепки российские бомбардировщики. Разъяренные жители разорвут нас в клочья. Хорошо, что рация осталась среди оружия, которое мы так небрежно на этот раз оставили вдали от себя. Преступно небрежно. Видимо, сказалось напряжение…

Нас ввели в селение. Затолкали в подвал. Целую ночь мы просидели там. Ранним утром нас неожиданно вывели оттуда.

– Здравствуй! – неожиданно услышал я за своей спиной знакомый голос и хотел было оглянуться, но тут же мне в спину уперлось дуло пистолета.

– С приездом! – сказал тот же голос.

– Спасибо, – ответил я, еще ничего не понимая.

– Видишь вон те зеленые «Жигули»? – спросил незнакомец, и теперь я вспомнил этот голос. Киреев! Откуда он взялся? Неужели успел навербовать группу? Что он предпримет?

– Вижу, – повертев головой, наконец, ответил я.

– Давай к ним! Как только очутишься рядом, вскакивай в автомобиль, заводи – и по газам. Ключ в замке…

– Понял.

Когда мы подошли к машине, Киреев внезапно выстрелил в охранника и в Ратомкина.

– Открывай дверцу.

Я рванул ее на себя, вскочил в салон на место водителя.

Мотор взревел, Киреев с пистолетом опустился на заднее сиденье.

– Поехали! – крикнул Киреев.

– Куда? – не оборачиваясь, спросил я.

– Я покажу. И запомни: я стреляю без предупреждения!

– Знаю, – мягко сказал я. Машина резко тронулась с места.

Когда мы выехали за селение, я нарушил молчание.

– А знаешь, – сказал я, – по-моему, нам по дороге.

– До определенного времени.

– Кто ты, Киреев? За кого?

Машина чуть дернулась в сторону и опять поехала ровно.

– Что, испугался? – насмешливо спросил Киреев. – Так знай, я – честный человек, который воюет только за себя. Постой, постой… Да у тебя железные нервы! Ты чего лыбишься, зубоскал?