Виктор Гончаров - Записки наемника

– А тебе это очень хочется знать? – ласково, вопросом на вопрос, ответила Анастасия. Ее руки скользнули вниз. Она явно была заинтересована моим мужским «достоинством».

– Ты замужем?

– Нет.

– Тогда давай пить шампанское! – я снова поцеловал женщину в губы и, легонько отстранив ее от себя, направился на кухню.

– А ты? – вслед мне бросила Анастасия.

– Что я? – я обернулся.

– Ты женат?

– Разве я произвожу впечатление женатого мужчины?

На лице Анастасии мелькнуло удовлетворение. Тем не менее она сказала:

– Наоборот, все женатые мужчины стараются делать вид, что они закоренелые холостяки.

– Может быть, – уже с кухни ответил я, открывая холодильник, – но мне этим, кажется, еще рановато заниматься. Хотя кое-какой опыт у меня в семейной жизни есть.

– Ты хочешь сказать, что был женат и развелся со своей женой?

– Я хочу сказать, что уже старый, чтобы заниматься такими штуками.

– Интересно, во сколько лет мужчина считает себя стариком, чтобы «заниматься такими штуками»?

Анастасия подошла к двери кухни и прижалась к косяку щекой.

– Ну, примерно в тридцать, – я состарил себя на пару лет. И сразу сказал: – Рановато. Я, действительно, был почти женат, и даже несколько раз. Но мне не везет с женщинами. Они умирают… Или пропадают без вести.

– Как это?

– А так. – Я копался в кухонном шкафу. Наконец, я извлек оттуда два бокала, взял шампанское и направился в зал. Анастасия последовала за мной.

– А у твоей подруги вовсе даже неплохая квартирка, – заметил я. – Но в холодильнике пустовато.

– Ну уж…

– Для одного человека три комнаты разве мало?

– А почему ты решил, что она одна?

– А что – нет?

– Ты, случайно, не в милиции работаешь?

– Нет, я военный.

– Боже, как интересно! – не то всерьез, не то шутя сказала Анастасия.

– И, к тому же, в свое время работал в разведке.

Я наполнил бокалы и один из них подал Анастасии.

– За знакомство?

– Давай, – согласилась она.

…Город утопал в сумерках. В квартире номер сто двадцать три одного из многоэтажных домов, что «толпятся» друг около друга на проспекте Скорины, было уютно; мы не зажигали свет.

Тихо играла легкая музыка. Два человека, тесно прижавшись друг к другу, танцевали посреди комнаты. Вернее, мы просто немного покачивались в такт медленной музыке. На журнальном столике стояли две пустые бутылки из-под шампанского и два бокала.

– Мне так хорошо с тобой, – негромко сказала Анастасия и заглянула в мои глаза в поисках ответа на незаданный вопрос.

– Мне тоже, – произнес я, улыбнулся и поцеловал женщину в мочку уха.

Но она тут же нашла мои губы своими губами и еще сильнее прижалась ко мне. Ее поцелуй был страстный и кружил голову, словно полет в невесомости.

Я закрыл глаза и, проведя руками по спине женщины, нашел молнию, потянул вниз за язычок замка. Молния была длинная, до самой талии.

Анастасия не сопротивлялась, лишь еще крепче прижалась своими губами к моим.

Тогда я положил свои руки ей на плечи и осторожно потянул вниз платье, которое тут же само легко поехало вниз. Наконец, женщина немного откинула голову, и я открыл глаза. В сумраке комнаты она была еще прекрасней, загадочней, желанней. Она улыбалась одними губами, казалось, сейчас согласная на все, что я ей ни предложу, куда ни позову.

Я подхватил ее на руки, легкую, горячую, и медленно понес в спальню. Платье белым облаком осталось лежать на полу. Все так же тихо играла приятная легкая музыка. Но ни я, ни Анастасия ее уже не слышали.

Пока я раздевался, женщина, нисколько не стесняясь, неторопливо помогала мне снимать то, что на мне еще оставалось. Потом она вытянула свои длинные ноги. От ее белого тела, казалось, даже немного посветлело в комнате.

Я лег рядом, и Анастасия тут же повернулась ко мне, приподнялась немного на руках, села на колени.

– Ты прекрасна, – сказал я, скользя жадным взглядом по ее телу.

Не дав мне больше вымолвить ни слова, она наклонилась, поцеловала меня в губы, затем в шею, потом медленно провела рукой по моей груди, от шеи и вниз, и вслед за рукой по моей груди пробегали ее горячие губы – все ниже, ниже…

«В довершение ко всему, она еще и миньетчица», – подумал я, вздрогнул всем телом от непривычных ощущений, схватился за ее мягкие волосы и сильно прижал ее голову к себе. Но ее губы, на мгновение застыв в одной точке, тут же направились обратно к шее, затем легким касанием закрыли мои глаза. И все ее тело, изгибаясь раздразненной змеей, тянулось по моему телу.