Владимир Колычев - Брат, держи удар!

— Зачем?

— Чтобы во мне осталась только чужая Марта… Ты мне веришь?

— Хочу верить… Все это с трудом укладывается в голове… Меня засадили за решетку. Выбили из меня признание. Затем хотели убить…

— Я не знаю, как все было… Что тебя больше нет. Мне сказали, что я должна управлять твоим бизнесом. И слушать человека, которого поставили надо мной…

— Какого человека?

— Боровихин Александр Юрьевич…

Это уже не абстрактный, а конкретный человек. Уже горячо.

— Кто он такой?

— Он заправляет всеми делами… Его кабинет рядом с моим… Вернее, твоим…

— Кабинет управляющего?

— Да.

Еще горячее.

— Он заправляет всем. А чем занимаешься ты?

— Я всего лишь для мебели. У меня нет никаких прав. Почти никаких прав…

— Понятно… А подписи на документах ты ставишь?

— Да… Я подписываю все.

— А сколько списываешь? Сколько денег ты уже списала с наших счетов?

— Много… Миллион или два. А может, и больше…

— Замечательно…И это только начало…

— Еще три миллиона, чтобы выкупить тебя…

— Я помню, как меня выкупали. Еле ноги унес… Нога у Никиты до сих пор болит.

— Никита, надо положить этому конец!

— Это мне говорит моя Марта, да?

— Да, твоя… Никита, ты должен меня спасти…

— С твоей помощью. Ты подскажешь мне, куда бить…

В своем временном пристанище они соберут военный совет. Марта расскажет все, что знает о противнике. Все вместе они решат, что им делать дальше…

К дому в Кунцеве они подъехали в темноте. Машину бросили во дворе. А сами поднялись в квартиру.

Никита пропустил Марту вперед, вошел следом за нею. За ним в прихожую вступили Валера и Лелька. Щелкнул выключатель — в прихожей зажегся свет.

И в комнате вспыхнула люстра. Словно бы сама по себе. В ярком свете возникла знакомая физиономия. Да это же Харлам. Злые глаза, зверский оскал. И в руках пистолет-пулемет с глушителем. Тридцатизарядный «хеклер и кох». Если этот урод нажмет на спусковой крючок, от Никиты и Марты останутся только клочья…

— Ку-ку! — донеслось со стороны ванной.

И там ублюдок, тычет в их сторону пистолет-пулемет. Палец на спусковом крючке. Идиотская улыбка на лице. Зрачки сужены… Да он же под кайфом! Или обкурен, или обколот. С этим лучше не шутить…

Все четверо они оказались в западне. Входная дверь уже закрыта. Справа Харлам со стволом, слева еще один урод. Из дверей другой комнаты тоже кто-то таращится. И у этого ствол. Как минимум, «кольт», который они оставили дома вместе с пистолетами-пулеметами.

Неясно, как эти недоноски вышли на их квартиру. Непонятно, как они ее открыли. Но то, что они здесь, — это факт. И тайник с оружием они распотрошили — факт второй.

— Ничтяк встреча, да? — зло загремел Харлам. — Не ждали?

— Как ты нас нашел, придурок? — спросил Валера.

— А от меня не спрячешься, понял? — злорадствовал Харлам.

Гаркнул:

— Цапель!..

Рядом с главным ублюдком появился ублюдок-прихвостень. Крепкий парень с трусоватым взглядом.

— Давай в комнату эту козу!.. — показал ему Харлам на Марту.

Парень подошел к Марте, взял ее за руку, потянул за собой в комнату. У Никиты хватило благоразумия не врезать этому недомерку по яйцам. Ничем хорошим это бы не кончилось. Харлам и без того уже на взводе. Только дернись, всех очередями посечет, в том числе и своего недоношенного дружка.

Марту завели в комнату, усадили на диван. Руки у нее связаны. Поэтому как противника всерьез ее не воспринимали.

— Цапель! — не унимался Харлам. — Обыщи их… Руки в гору, козлы!.. Ну, кому сказал?..

Никита закинул руки за голову. Парень подошел к нему, распахнул куртку. А под ней «узи». Он снял оружие с самодельного крепления. Протянул его Харламу.

— Ни фига себе!.. Ну вы даете, пацаны! — В голосе ублюдка послышалось уважение. — Кто вы такие, в натуре?..

— Киллерский синдикат «Белая стрела», слыхал?..

— Не-а… Но, типа, киллеры, да?..

— Точно. Отстреливаем преступных авторитетов и таких ублюдков, как ты…

Валера говорил очень убедительно. Харлам поверил ему. Позеленел от страха. Но ствол не опустил. Напротив, еще больше напрягся. Палец на спусковом крючке задрожал. Как бы не выстрелил с перепугу…

— Если что, наш босс вас, козлов, из-под земли достанет…

Но Харлам и не думал бросать ствол, задирать лапки кверху и падать на колени в мольбах о пощаде.

— Цапель, мать твою!..

И снова бедный парень полез под куртку Никите. На этот раз достал «глок» с глушителем. Протянул его какому-то ублюдку, возникшему за спиной Харлама.