Владимир Колычев: Брат, держи удар!

Но надо и домой возвращаться. Машина у нее самая обычная — «десятка». Запросто могла бы на «Порше», «Феррари» или спортивном «Мерседесе» ездить. Но для нее и «Лада» — это слишком. Она бы и от нее отказалась, если бы полагала, что машина — роскошь, а не средство передвижения…

Марта считала себя счастливой. А как же иначе? Для настоящего человеческого счастья у нее все есть. Вера в бога, семья — добрый? заботливый муж, дети: маленькие Денис и Вероника. Все у нее хорошо. Одно плохо — много злых людей в этом мире. Бог им судья — это так. Но, увы, были случаи, когда ей самой приходилось выступать в роли судьи. Не хотела она этого — жизнь вынуждала…

Обычно в путешествие по святым местам она брала Дениса и Веронику. И Никиту иногда. Но сегодня будто кто-то свыше помешал ей взять с собой мужа и детей. В Сергиев Посад она отправилась одна. И обратно возвращалась в смиренном одиночестве.

Ее не одолевало предчувствие беды. Настроение отличное. Марта знала, что с ней ничего не может случиться. Бог всегда рядом, он поможет ей. И домой к детям и мужу она вернется целой и невредимой.

Машина легко идет по шоссе. Скорость — всего семьдесят километров в час. Рука твердо держит руль. Все внимание на дорогу… Нет, с ней ничего не может случиться…

До Кольцевой автострады оставалось совсем немного, когда машина вдруг дернулась. Руль с силой рвануло вправо. Марта не смогла удержать его. «Десятка» сильно накренилась. Марта растерялась, ударила по тормозам — а этого делать нельзя. Машину развернуло вокруг оси, выбросило на обочину дороги, она перевернулась и свалилась в кювет.

Хорошо, Марта была пристегнута ремнем безопасности — он смягчил удар. Ничего с ней не случилось — разве что несколько ушибов. Да еще головой при падении несильно стукнулась.

Она отстегнула ремень безопасности. И попыталась выбраться из перевернутой машины. Но вдруг неподалеку послышались чьи-то голоса…

— Значит, вы утверждаете, что гибель Павла Юсупова произошла в результате трагического стечения обстоятельств…

— Я ничего не утверждаю, — нахмурился Никита. — Я лишь рассказал вам, что и как было. А выводы пусть делает следствие…

Не нравился ему этот субтильный типчик с колючим ехидным взглядом. Следователь межрайонной прокуратуры Иван Аркадьевич Живчик. Одна фамилия чего стоит.

— Но разве вы не задавали себе вопрос, почему ружье выстрелило с большим запаздыванием? Как раз в тот момент, когда Павел Юсупов собирался его перезарядить…

— Не знаю, может, капсюль и порох в патроне отсырели, — пожал плечами Никита. — Может, еще что… В общем, вам видней, что да как. А я не специалист…

— И умываете руки? — Следователь улыбнулся так, как будто поймал Никиту на чем-то стыдном.

— Разве я вам это говорил? — еще больше нахмурился Никита.

Его так и подмывало схватить этого Живчика за шиворот и вышвырнуть из кабинета. Чтобы тот не доставал его своими каверзными вопросами. Но, естественно, он сдержал этот порыв, недостойный человека его положения.

— Павел Юсупов — мой друг. И мне искренне жаль, что с ним случилось такое несчастье…

— Это не просто несчастье, — оборвал его следователь. — Это хорошо организованное убийство. В ружье были патроны с замедлителем. Принцип действия механизма вам, конечно, известен…

— Почему «конечно»?.. — возмутился Никита. — Уж не хотите ли вы сказать, что это я подсунул Юсупову эти патроны?..

— Ну что вы, что вы! — будто насмехался над ним Живчик. — Как я могу такое утверждать? Ведь Павел Юсупов был вашим другом… Кстати, а как давно вы с ним… гм… дружите?

— Мне не нравится ваш тон. Мне не нравятся ваши намеки. И если вы не сделаете правильных выводов, вам придется покинуть мой кабинет. И мой адвокат оформит соответствующее письмо прокурору Москвы. Можете не сомневаться, он ознакомится с жалобой лично…

— А я и не сомневаюсь, — усмехнулся Живчик. — Вы человек с большими связями… Прошу прощения, если чем-то обидел вас… Итак, меня интересует: как давно вы дружили с покойным Павлом Юсуповым?

Следователь вроде бы спрятал свои иголки. Стал покладистым — по крайней мере, внешне. И Никита подобрел.

— Вряд ли наши отношения можно назвать дружескими, — сказал он. — Скорее они были приятельскими. Мы с ним познакомились год назад. И наши отношения начались отнюдь не с дружественной ноты. Павел Юсупов — президент нефтяной компании. И у меня свои интересы в этом виде бизнеса… Да, был случай, когда наши интересы пересеклись. Вдаваться в подробности я не буду, это ни к чему…