Владимир Колычев - Брат, держи удар!

— Привет, Ирма!.. Актовый зал уже подготовлен?

— А разве его нужно к чему-то готовить? — удивилась директриса.

— Сегодня же к вам продюсер приезжает…

— Продюсер?

— Да, музыкальный… А ты что, не в курсе?

— Нет.

— А как же объявление?

— Объявление?..

Ирма вызвала к себе завуча. Та раскрыла ей глаза.

— Да, было объявление. На доске в вестибюле вчера висело… Только я распорядилась убрать…

— Почему?

— У нас частная школа. И у нас классически-консервативный подход к воспитанию учащихся. На этом держится наша система образования. И я не знаю, как отнесутся родители к тому, чтобы их девочек прослушивал представитель шоу-бизнеса…

— Хорошо отнесутся, — авторитетно заявила Арина.

— Хорошо, — глядя на нее, поддакнула директриса.

— Тогда я все организую…

— Будьте любезны… А девочки в курсе?

— Конечно. Они об этом только и говорят… Начало конкурса сразу после занятий. В час пополудни.

— У вас не так уж много времени… Завуч испарилась.

— Арина, я распоряжусь подать нам кофе.

— Если можно, абрикосовый сок…

Кофе вреден для кожи, она от него темнеет. А вот абрикосовый сок полезен во всех отношениях…

В актовом зале завуч развернула кипучую деятельность. Собрала девочек старше пятнадцати лет, желающих петь. А петь хотелось всем. Только конкурс пройдет одна Диана — Арина в этом не сомневалась.

Час дня. А продюсер не появлялся. Арина занервничала.

В половине второго появилась молоденькая девчонка. Голова взъерошена, в левом ухе большая серьга, на губах помада непонятного цвета. Одеяние русское народное прикольно-хороводное. Короткая, до пупа, кожаная куртка с какими-то заклепками, кольцами, свитер под ней чуть ли не до колен тянется, белые гольфы, натянутые на черные колготки, зеленые кроссовки. Пугало огородное.

— Привет, девчонки! — с порога замахала она рукой.

Улыбка у нее яркая, заводная. Арина была не в восторге от ее экстравагантного вида. Но своей улыбкой и бесшабашностью эта девчонка сразу расположила ее к себе.

— Привет вам от классного чувака Юрки Ильина!..

Девчонки были в восторге. Будто перед ними сама Мадонна предстала. Завизжали, завыли, одна даже засвистела. Вот оно, классически-консервативное воспитание. Похоже, завуча пора на пенсию отправлять. Пусть внуков своих по этой системе воспитывает…

— Юра сейчас будет!.. Я его ассистент. И пока за него!..

Как на крыльях девчонка взлетела на сцену. Прыгнула за пианино.

— Ну, кто первый, налетай!.. — крикнула она.

Ей тут же пришлось слететь со стула и встать лицом к залу с протянутыми руками. Так она пыталась остановить толпу девчонок, рванувшихся на сцену.

— Эй, эй, что за дела?.. А ну стоять!..

И ведь смогла справиться с толпой, угомонила ее, вернула на место. И сама показала пальцем на первую троицу.

Несмотря на свою внешнюю безалаберность, прослушивание она организовала грамотно.

Это убедило Арину, что она имеет дело не с каким-то шарлатаном. Если бы продюсер был липовым, он бы явился в школу лично, в строгом костюме, с важным выражением на лице. А если бы помощницу вместо себя послал, та не вела бы себя так раскованно, даже развязно. А тут все просто и естественно. В духе современной эстрады…

Юрас очень надеялся, что Лерка справится со своей миссией. Она как разведка боем. Он должен был появиться вслед за ней.

Одежда — это неважно. На нем была долгополая кожаная куртка нараспашку, под ней самый обыкновенный свитер, джинсы, солдатские ботинки. Главное — на чем он подъехал к школе. Самый настоящий «трехсотый» «мере». Вчера весь день братана своего троюродного умолял, чтобы одолжил ему тачку. И ведь уломал. Теперь все должно быть в полном порядке.

Он лихо загнал «мерс» на стоянку перед школой. Вышел, небрежно хлопнул дверцей, поставил машину на сигнализацию. И направился к школьным воротам. Но не успел сделать и двух шагов, как его окликнули сзади.

— Эй, мужик!..

Юрас застыл с поднятой ногой. А потом резко развернулся на сто восемьдесят градусов. Пальцы веером, на лице презрение к тем, кто его остановил.

Только это выражение тут же исчезло. И веер сложился. Юрас обмяк, будто из него воздух выкачали.

Позади него стоял новенький «шестисотый» «мере». Возле него три шкафообразных монстра в черных кожаных плащах. Лица у них — это что-то невероятное. Если такие морды приснятся ночью, ранняя седина гарантирована. Задняя дверца машины распахнута. Но в салоне темно, не видно, кто сидит в глубине.