Владимир Колычев - Брат 2. Америка, бойся русских

Сначала заполнилось первое купе, второе, третье. Загрузка закончилась, когда зэками заполнили все пять купе. Норма соблюдена — по восемь человек в купе…

Где-то через час поезд отправился в путь.

— Чая не будет! — гоготнул кто-то из конвоя.

— Белья тоже, — поддержал его другой.

— Срать и ссать под себя…

«Веселенькое» путешествие началось…

Никита лежал на животе, руки под подбородком. Через зарешеченные окна коридора он видел, как проплывает мимо вокзал…

Когда-то вот так он ехал в поезде с Альбиной. Нет, конечно же, не так. Тогда был фирменный спальный вагон, в купе они были вдвоем. И ехали в другую сторону…

Альбина… Как все это было давно. Он уже успел забыть свою первую любовь. Но страшная действительность, в которой он оказался, выдвинула прошлое на первый план.

Никита и Альбина. Клим. Никита и Таня. Снова Клим… Клим, Клим, везде Клим. Он и в прошлом, и в настоящем. И скорее всего — в будущем. Дорого бы дал Никита, чтобы добраться до этого ублюдка…

Но чтобы думать о будущем, он должен был вспомнить прошлое…

Кеша надулся как индюк. Выставил ногу, рука на боку, нос задран кверху.

— Кто? Я?! Не смогу?!. Ха-ха! Хо-хо!.. Да я!..

— Ну давай, герой!..

Эдик протянул ему сырое куриное яйцо. Кеша не просто взял его, вырвал из рук.

— Учись, пока я жив!.. Раз, и гото… Нет, подожди, сейчас… И р-раз… Не понял…

Напрасно Кеша пытался раздавить яйцо одной рукой. И так и этак, все мимо. Покраснел как рак. И глаза рачьими стали. Как бы не укакался от натуги.

— Что, никак? — захохотал Эдик.

— Кишка тонка, — махнул рукой Никита.

Он тоже не верил, что яйцо нельзя раздавить одной рукой. Тем более рука у него не в пример Кешиной. В свои восемнадцать лет он выглядел на все двадцать пять. Приличный рост, развитые плечи, сильные руки. Боксер, чемпион Москвы в полутяжелом весе. И не справиться с каким-то яйцом…

— Давай сюда…

В отличие от Кеши, он не кичился, хвост не раздувал. Хотя и был уверен в успехе… Но… Есть сила у него в руке, но, увы, на яйцо ее не хватает…

— Вот, блин!..

Какое-то заговоренное яйцо. Не хочет сдаваться.

— У самого кишка тонка, — хихикнул Кеша.

— Слабо? — довольно улыбался Эдик.

— Слушай, а ты не из музея его украл? Никита вернул яйцо хозяину.

— Из какого музея?..

— Из археологического… Может, это яйцо какого-нибудь птеродактиля…

— Да нет, из магазина…

В доказательство своей правоты Эдик уронил яйцо на землю. Оно хлопнулось об асфальт. И разбилось. Обыкновенное яйцо… Странно, почему Никита не смог его раздавить…

В следующую минуту он уже и думать забыл об этом.

— Оба-на! — зашипел Кеша. — Гляди!..

Со стороны улицы к ним подходила девушка.

Прелестное создание с большими синими глазами. Белокурые волосы, озорно вздернутый носик, рубиновые губки. Слегка потертые джинсы «Левис» туго обтягивали ее, босоножки на каблуках удлиняли и без того длинные ноги. Белая шелковая блузка с короткими рукавами идеально гармонировала с ее загорелыми руками. Время — начало июня. А эта девчонка уже успела побывать под ультрафиолетом южного солнца.

На Кешу страшно было смотреть. Казалось, он сейчас бухнется в обморок. Он смотрел то на лицо красотки, то на ее полную, высокую грудь. Под белым шелком угадывались темные соски.

Да что там Кеша. Никита тоже был в трансе. А ведь он уже успел познать близость с женщиной. Не мальчик.

— Я бы этой киске отдался, — сказал Эдик. — Надо будет на машине с ней покататься…

Девчонка не могла его слышать. Слишком тихо он говорил. Поэтому все были в шоке, когда она подошла к ним и с улыбкой сказала:

— Я с незнакомыми парнями на машинах не катаюсь… И со знакомыми, между прочим, тоже…

У этой девчонки поразительный слух. И с юмором нет проблем.

— А зовут меня Альбина…

Улыбка у нее потрясающая. Искренняя, ослепительная. Белоснежным зубам позавидовала бы любая кинозвезда. И грудкам под белым шелком тоже. Никите пришлось делать над собой усилие, чтобы не пялиться на соски под блузкой…

— Альбина?!. А ты не из Тепломорска?.. — спросил он.

— Из Тепломорска… А ты — Никита, да?..

— Точно…

— Я тебя сразу узнала…

— А я тебя нет…

Альбина с родителями жила по соседству с бабушкой, на одной улице. Прошлым летом Никита в институт поступал — не до Тепломорска было. Но два года назад он гостил у бабушки. Только ему до Альбины никакого дела не было. Он помнил ее белобрысой короткостриженой пацанкой с вечно сбитыми коленками и локтями…