Владимир Колычев - Судья и палач

Они занимались любовью с Аллой, а в это время в больнице скончался его отец. У него случился второй инфаркт. Он умер, не приходя в сознание.

— Как же мы теперь будем жить? — спросила мама, с трудом сдерживая слезы.

Потрясение было слишком велико, и она едва держалась на ногах. Герману приходилось ее поддерживать.

Отца похоронили на третий день. Но мать не смогла побывать на кладбище. Она в это время находилась в больнице. Потеря мужа — это само по себе горе. А потом какой-то скот из верхов сообщил ей, что в связи со смертью товарища Шлыкова его дача отходит в пользу государства. Ведь она была закреплена за ним пожизненно без права передачи по наследству.

И это еще не все.

Есть такая категория воров, которые обкрадывают квартиры, где находится покойник. Их презрительно «мародерами» называют.

В родительской квартире они побывали в тот день, когда должны были хоронить отца. Проникли в дом под видом партийных деятелей. Якобы для того, чтобы попрощаться со своим соратником. В суматохе они отыскали тайник с драгоценностями, забрали все.

«Как мы будем жить?» И Герману пришлось искать ответ на этот вопрос.

Мама две недели пролежала в больнице и вернулась домой, где, казалось, навсегда поселилась печаль.

— Ну как, — снова задумался он. — Закончу университет, устроюсь на работу. Будем жить на мою зарплату…

В ответ мама только вздохнула. Кто-кто, а она не привыкла жить на одну зарплату.

Зато не расстраивалась Алла.

— Что-нибудь придумаем, — сказала она.

Он думал, Алла отвернется от него, даже бросит. Ведь брак их официально не зарегистрирован, детей у них нет. Он уже никто — у него нет ни положения, ни денег. А она молодая, красивая, без пяти минут с высшим образованием. И жизнь вокруг кипит. В двадцатые годы в Москве нэпманы шиковали, сейчас господа «новые русские» на «мерсах» раскатывают. Для них открыты все двери: в самые дорогие магазины и в лучшие рестораны. И многие из этих нынешних хозяев жизни не женаты…

Только Алла не думала о них. Она думала о Германе и о самой себе. В ее мозгу рождалась одна идея за другой. То она хотела заняться недвижимостью, то видела выгоду на рынке ценных бумаг, то вдруг вспоминала, что в мировой практике самым прибыльным считается торговый капитал. А потом вдруг вбила себе в голову, что сейчас самое время начать карьеру фотомодели. И уже всерьез надумала устроиться на курсы манекенщиц. Хорошо, вовремя охладела к этой идее. Потом она вдруг захотела стать певицей. Обнаружила, что у нее есть голос. Только быстро поняла, что на этом поприще ей ничего не светит. А еще заикнулась насчет актерского ремесла. Но вмиг остыла — нужно ведь театральное училище заканчивать.

А актриса из нее бы получилась — в этом Герман даже не сомневался. Когда ей это было надо, она могла изобразить любой оттенок человеческих чувств. Она могла разыграть бурную радость, умела вызвать к себе жалость, сострадание.

Она хотела быть кем угодно — коммерсантом, брокером, маклером, фотомоделью, певицей, актрисой. Только не тем, кем она должна была стать. Химия не могла дать ей тех денег, которых она хотела.

— А может, в проститутки пойти? — спросила она как-то.

Недавно она посмотрела фильм «Интердевочка». И сейчас находилась под впечатлением.

Герман ошалело уставился на нее.

— А что, валютные проститутки неплохо зарабатывают. А если еще и элитной стать… Как думаешь, я буду пользоваться спросом?

Спору нет, спрос на нее был бы немалый. Только он ответил ей по-другому.

— Ты будешь получать по морде. — И как бы в подтверждение этих слов отвесил ей оплеуху. Это был первый раз, когда он ее ударил.

— Дурак! — Она обиделась.

Но скоро простила. Поняла, что сама во всем виновата.

В проститутки она не пошла. Но бизнесом занялась. Вместе с ним.

Конечно, это был не тот бизнес, о котором она мечтала. Офисы, компьютеры, факсы, миллионные сделки — это по-прежнему было где-то там, за горизонтом. Им достались несколько мест в пыльном «Икарусе», который повез их в Польшу. Вот так перед Германом открылась философия жизни, а в частности, челночного бизнеса.

После нескольких рейсов Герман сдался. Утомительные туры, базарная суета, жара, пыль, галдеж, толкотня… Очень скоро он понял, что это дело не по нему. Даже если оно приносит прибыль. А прибыль не ахти какая, но была.

Ему вдруг показалось, что он сможет заняться куда более солидным бизнесом. Время больших денег, время большой удачи. Он знал уже немало примеров, когда люди делали целые состояния из ничего.