Владимир Колычев - Жесткий ответ

— Нас на всех не хватит.

— Знаю, что не хватит. Но тут есть один момент…

— Давай выкладывай.

— Есть версия, что наша битовская братва заодно с чертовыми аферистами.

— Это уже серьезно, — нахмурился Степан. — Бандитов наших надо держать в узде… Знаешь что, давай сегодня прогуляемся. Братков пощекочем.

Федот был только «за».

Очаровашка с кукольным лицом и белыми как снег волосами без устали крутилась вокруг хромированного шеста, терлась об него своими роскошными телесами. Словно хотела нанизаться на него, но не знала, как это сделать — оба конца были намертво вделаны в сцену и потолок.

Федот считал себя примерным семьянином. Но это вовсе не значит, что на женщинах поставлен крест. Нет, ничто человеческое ему не чуждо. Насчет постели с этой крохой он и не думал, но совсем не прочь был глянуть, как она будет снимать с себя трусики;

Только жаль, что за эротическим действом он мог наблюдать только краем глаза. Основное внимание на двух крутолобых крепышей, которые сидели и вяло о чем-то болтали за дальним столиком.

Первым их с Кручей заметил Ступор, правая рука Сафрона.

— А-а, Степан Степаныч! — с гипсовой улыбкой приподнялся он им навстречу.

— Блин, куда ни глянь, кругом бандитские рожи, — небрежно усмехнулся Степан.

— Ну, твою-то рожу, Ступор, я знаю, — поддержал его Федот. — А это что за жлоб?

Он ткнул пальцем во второго братка.

— Я не жлоб, — недовольно скривился тот.

И бросил на Федота взгляд, который, по его мнению, мог испепелить кого угодно. Только не на того нарвался. Федот сделан из огнеупорного материала.

— Он не жлоб, — угрюмо буркнул Ступор. — А я не рожа…

— Ох, извини, — ухмыльнулся Степан. — Ты еще не рожа.

Рожей ты будешь, когда на «крытый» попадешь.

— Эй! — дернулся Ступор. — Какой «крытый»? Что я сделал, чтобы за решетку идти?

И его спутник слегка сошел с лица. И взгляд его потух.

Воровато скользнул с Федота на Степана.

— А есть тут одно дельце. Рысьева Вячеслава Борисовича знаешь?

На скулах Ступора заиграли желваки. Верный признак напряженного мыслительного процесса.

— Ну, знаю. Чего не знать? Он на нашей территории бизнес делает.

— А вы его самого делаете. В хвост и в гриву… Тебе браслеты надеть сейчас, на виду у всех? Или на улицу сначала выйдем?

— Браслеты?! Какие браслеты?! Что я сделал?

Ступор глянул влево-вправо. Будто искал поддержку. Но в одной стороне он нашел Саню Кулика, в другой Эдика Савельева и Рому Лозового. Со всех сторон зверя обложили.

— А ты не знаешь, что ты сделал?

— Да чего ты, Степаныч?

— Я тебе не Степаныч. Для тебя я гражданин начальник, так и знай… Короче, даю тебе пять минут времени. Выкладываешь все начистоту — закрывать тебя не буду. Подписку о невыезде возьму, и все. До суда на свободе гулять будешь.

— Какой суд? — брызгал слюной Ступор.

— Наш суд. Самый гуманный и справедливый в мире. Да ты не бойся, тебя не расстреляют…

— Не расстреляют, — кивнул Федот. — А надо бы.

Теперь он глянул на второго братка испепеляющим взглядом. Сгореть тот не сгорел, но в кресле заерзал, будто под задницу сунули раскаленную сковородку.

— Отстреливать вас надо. Как собак. Чтобы людей нормальных не кусали…

— Это кто нормальный?! Рысьев?! Да он чмо! — взвился браток.

— Слушай, а ты чего воняешь, а? — скривился от неприязни Федот. — Чего воняешь, спрашиваю? Как силос колхозный воняешь… Слушай, да ты же и есть Силос. Силос твоя кликуха, да?

— Ну Силос. Только я не воняю…

— Это тебе так кажется, — с презрением глянул на него Степан. — Свое дерьмо, оно ведь не воняет… Короче, времени у нас в обрез. Давай, Ступор, начинай… Или с тобой лучше в отделе поговорить?

— Да чего там говорить? Не было ничего.

— Конечно, ничего. Если не считать, что…

Степан нарочно затянул паузу.

— Да он сам во всем виноват, — не выдержал Ступор. — На пацана какого-то нас натравил. Типа, чтобы мы ему рога обломали.

— Дальше?

— А чо дальше? Пугать нас стал. Типа, под другую «крышу» уйдет. Ну мы его и шуганули малость.

— Малость — это как?

— Да было дело, — замялся Ступор.

— Ну, ну, продолжай.

— Да ничего серьезного. Зашугали мужика, и все дела.

Чтобы про другую «крышу» не думал.

— И на бабки его мимоходом поставили, так?

— Так это чисто для порядка. А потом мы ему половину вернули.

— Почему? Такие добренькие?

— Так это ж, если гайки долго затягивать, резьбу можно сорвать. А этот Рысьев нам нужен.