Наталья Корнилова - Ярость и страсть

— Ну, что там? — шёпотом спросил Валерик, сам не решаясь подойти и посмотреть.

— Все хорошо — ножи уже наточили, теперь могилу роют. Скоро позовут.

— Какая ты все-таки, — обиделся он и опять засопел.

Отойдя от двери, я начала осматривать сарай на предмет побега. Побитые кости мои ныли уже не так сильно, и я вполне могла совершить марафонский забег с ускорением хоть до самой Москвы, если бы не мой подопечный, вид у которого стал ещё более жалкий, чем вначале. Но я уже смирилась с мыслью, что придётся тащить его на себе всю дистанцию, и особенно по этому поводу не расстраивалась. Мы подрядились спасти его детородный орган, и в крайнем случае уж его-то я точно доставлю любящей мамаше.

От мысли сломать стену сарая я сразу отказалась, чтобы не производить шума. Мне нужна была какая-нибудь щель, в которую можно было бы тихо и незаметно выскользнуть. Осмотрев все углы, я начала тихонько переставлять ящики от стены. Она выходила на огород, в котором буйно росла ещё не выкопанная картошка. За ним расстилалось ничем не засеянное поле, а дальше виднелся мой любимый лес. В нем-то, родимом, мы с Валериком и спрячемся. Если добежим…

К моей радости, за ящиками открылась прорытая в земле под стеной дыра, достаточная, чтобы в неё пролезла курица или маленький поросёночек: Опустившись на колени, я начала разгребать землю руками, чтобы увеличить отверстие.

— Ты что, сбежать хочешь?! — в ужасе прошептал Валерик.

— Нет, в туалет сходить, — огрызнулась я. — Помоги лучше, а то описаюсь.

Опасливо приблизившись, он присел и стал неуверенно отгребать землю.

— Слушай, а может, лучше попроситься у них выйти в туалет? — испуганно предложил он. — А то ещё рассердятся, если увидят…

— Заткнись, горе ты моё! Копай лучше…

Он тяжело вздохнул и заработал чуть быстрее. Вскоре дыра уже была вполне приемлема для побега. Подойдя к двери, я, убедилась, что во дворе все спокойно и до нас нет никому дела, после чего вернулась к Валерику, который стоял и задумчиво смотрел на дыру.

— Вылезай первым, только не шуми, понял? — скомандовала я.

К моему вящему удивлению, он тут же упал на карачки, потом лёг на пол и пополз. Когда грязные подошвы его ботинок скрылись, я последовала за ним. Осмотревшись, я пригнула ему голову, пригнулась сама, и мы побежали по картофельному полю. Никто за нами не гнался, все было спокойно. Перепрыгнув через прогнивший плетень, мы пересекли заросшую травой дорогу, усеянную свежим коровьим навозом, и, продираясь сквозь растущие на другой стороне густые и колючие заросли, понеслись к открытому полю. Валерик дышал, как паровоз, лицо его раскраснелось, в глазах бегал страх, но он все же ломился вперёд, и уж за это я была ему признательна. Видать, не все ещё потеряно…

Поле оказалось перепаханным. Большие комья вывороченной земли, казалось, сами бросались под ноги, мешая бежать, но я мужественно переставляла свои длинные ноги, пока одна туфля не завязла и не осталась где-то глубоко в пашне. Пришлось сбросить и вторую — искать было некогда. Валерик, как поджарый жеребец, сопел впереди и не заметил, что я замешкалась. Он был так напуган, что если бы я упала и осталась лежать, он бы, наверное, и не остановился. Вот и спасай таких! Солнце нещадно палило, я быстро вспотела и стала вся мокрая, словно только что выкупалась прямо в одежде в видневшемся справа небольшом пруду, где плавала пара гусей. До леса, который оказался гораздо дальше, чем я думала, оставалось ещё довольно много, когда сзади послышались крики и выстрелы. Я даже не обернулась, а мой спутник, идиот, тут же остановился и задрал руки. Со всего разбега я толкнула его в спину и прорычала:

— Беги, болван!

От удара он зарылся носом в землю, но тут же вскочил и, слава Богу, побежал. Пули свистели где-то совсем рядом, но с такого расстояния вряд ли кто мог попасть из пистолета в движущуюся цель, тем более что солнце светило им в глаза. Наконец поле кончилось, мы перебежали через ещё одну дорогу, заскочили в лес, пробежали с десяток метров, и тут мой Валерик, не говоря ни слова, взял и рухнул как подкошенный в высокую траву. В первый момент я испугалась, думая, что его подстрелили, но потом поняла, что парень просто выбился из сил. Его бордовое лицо напоминало большую спелую землянику, грудь вздымалась до макушек деревьев, изо рта вырывались громкие хрипы, а глаза молили меня о пощаде. Ему просто необходимо было немного отдохнуть, иначе он не сможет сделать и шага. Но преследователям до этого не было никакого дела. Со стороны посёлка уже слышался гул моторов, и я бросилась к опушке, чтобы посмотреть, что там происходит. По насыпному грейдеру вдоль поля мчались, поднимая пыль, две легковые машины. Одну из них, «Вольво» красного цвета, я сразу узнала, а другая, чёрная «девятка», мне на глаза ещё не попадалась. Обе были забиты людьми. Я так и видела их злые и мрачные рожи, особенно ту, жирную, по которой уже пару раз проехалась. Надо бы изловчиться и долбануть его ещё раз — Бог троицу любит. Я пошла назад.