Михаил Нестеров - Один в поле воин

Безотказно сработала устоявшаяся уже психология братков. Они постоянно были начеку и могли приехать на "стрелку" быстрее брандмейстеров, но время назначено, и появляться раньше срока – значит, потерять лицо. Конечно, сам Пирог не явится, в его команде есть кому решить подобный вопрос. Однако Рожнов и не рассчитывал на появление Пирогова, ему хватит обычного бригадира.

И Оганесян очень точно поставил разговор, в нужном месте выдержав паузу, чтобы предложение о встрече прозвучало от пироговских, затем отказался от явно непригодного для "стрелки" места и получил право назвать свое, отказаться от которого было трудно.

Имелся еще вариант, когда собеседник мог предложить приемлемое место, в таком случае Оганесяну требовалось сказать решающее слово, которое он берег напоследок: где это? Мол, мы не местные, хорошо знаем только район возле рынка.

Что касается личности Пирога, тот имел тесный контакт с местными цыганами, торговал наркотиками и только до некоторой степени попадал под определение секретного Указа о ликвидации. Но для "подставы" такая кандидатура вполне годилась.

Норик передал трубку продавцу и направился к выходу.

По идее, он мог напороться на пироговских во время разговора с продавцом, окажись те случайно в магазине. Тут большой беды не было, Норику полагалось сообщить, что он, конечно, не последний человек в команде, но сейчас он один, "побазарить" можно в вышеназванном месте. "Засланного казачка" устроил бы даже тот вариант, при котором пироговцы предложили бы подвезти его к месту "стрелки" – так всем было бы спокойней.

Путь Мусы Калтыгова пролегал через переезд. В силу своей профессии ему не стоило бы никогда придерживаться строгого распорядка. Однако он считал, что особых поводов для беспокойства нет: то ли успокоился уже, то ли почувствовал себя совершенно безнаказанным.

А почему нет? Милиция территориального ОВД, где Калтыгов контролировал рынок, была куплена на корню. Железнодорожный переезд косвенно относился к ней, так как заправляли там все те же менты совместно с сотрудниками милиции на транспорте. Примерно в ста метрах от шлагбаума находился пост дорожно-патрульной службы. Постовые разве что не отдавали честь чеченцу, когда тот проезжал мимо. За переездом путь недолог: к недавно возведенной коробке, отделанной ракушечником, внутри которой скрывался необыкновенно уютный зал роскошного ресторана. Там от часа до трех ежедневно Муса обедал. Последнее время он приезжал на американском люкс-седане "Акура" в сопровождении двух телохранителей, один из которых выполнял роль водителя.

Сегодня Калтыгов покинул территорию рынка без пяти минут час. В этот раз будка ДПС пустовала, патрульные с автоматами в руках столпились возле грузовика, и никто не кивнул Мусе – ни свирепо, ни приветливо. Прошло совсем ничего, а криминальный авторитет досадливо поморщился: шлагбаум у переезда опускался, сопровождаемый непрерывным предупредительным звоном.

"Мне бы выехать на полминуты пораньше..." – покачал он кудрявой головой.

И снова не насторожился, потому что не раз попадал на закрытый переезд.

Водитель, сбавляя скорость, бросил короткий взгляд в панорамное зеркало: их догоняла девяносто девятая модель "Жигулей". Второй телохранитель Мусы профессиональным взглядом отметил полноприводной "Митцубиси", примостившийся в стороне от строительного вагончика. Водитель в любое мгновение готов был протаранить шлагбаум, но "Жигули" с включенным левым поворотом съехали с дороги, держа направление на джип.

Железнодорожница не разобрала, что сообщил злоумышленнику шипящий голос, раздавшийся из радиостанции, зато ответ разобрала довольно четко:

– Пятый – Лисе: понял.

На приеме Андрей услышал очередное сообщение от Костерина, доложившего свою готовность.

– Так, еще раз, – Яцкевич уже начал играть желваками, дыхание его непроизвольно участилось. Его чуть продолговатое лицо с прижатыми, как у боксера, ушами было обращено на хозяйку. – Спрашиваю еще раз: все понятно?

В тиши будки прозвучал ее подрагивающий голос:

– Да, понятно.

Может, ей показалось, что она сыграет существенную роль в предстоящем... предстоящей... она так и не подобрала определения. От этого более чем взволнованная, она готова была потерять сознание и повалиться на пол, но сыграл обратный эффект ответственности, и она мужественно осталась на ногах. Даже слегка приосанилась.

– Не забудь, что я говорил тебе о поездах, – напомнил Андрей. – Их тут много проходит. Столкну на рельсы, не задумываясь.