Лев Пучков - Поле битвы — Москва

— Вот шакалы! — горячо воскликнул Рашид. — Ничего святого...

— Рашид, ты все запомнил?

— В смысле?

— Последовательность и задачи.

— Последовательность — это понятно. А что — задачи?

— У наблюдателей была задача: отследить парня, который приедет навестить родных. В случае его прибытия сообщить основным силам, что можно выставлять засаду. Этого парня нужно было во что бы то ни стало взять живым и без шума. То есть за пределами села, чтобы никто ничего не заметил и не возникло ненужной пальбы с угрозой для посторонних граждан... Бензина у них с собой не было ни капли...

— Ты хочешь спросить, кто поджег? Ясное дело — «гости»! А наблюдатели ваши — щенки, если были вдвоем и дали троим так легко себя взять.

— Щенки, значит... А ты, видимо, забыл, кто мы такие и чем занимаемся... Забыл, что там был паренек, который сгущенку сосал из банки с двумя дырками?

— Вообще, да... Вообще странно — как он так попал...

— А если представить, что они заскочили в дом, а там... Все облито бензином, сидят люди связанные, а кто-то из гостей держит включенную зажигалку...

— Хм... Ну, извини. Это я так, не подумав... Короче, «щенков» беру обратно. Это точно не про вас... Слушай, как они так могли попасть? Как вообще такое могло получиться?

— А сегодня вечером эти «гости» захватили телестанцию в Самашках... — последний вопрос был неконкретным, поэтому Иванов его попросту проигнорировал, — ...вышли в прямой эфир и заявили, что оккупанты сожгли заживо мирную чеченскую семью. Вот такие дела, Рашид...

— Я тебе сочувствую, полковник, — вполне искренне сказал Рашид после некоторой паузы. — Вот это вы вляпались! Это надо сильно постараться, чтобы так попасть... Только я не понял, что тебе от меня-то нужно?

— Казбек, — напомнил Иванов. — Человек, который выступал в прямом эфире с заявлением, назвался Казбеком. Кстати, его люди тут же, перед камерами, расстреляли двоих чеченцев, которые якобы кого-то там предали.

— Да, это крутая заява, — оценил Рашид. — Такие вещи у нас очень немногие делали... Только, мне кажется, ты зря в этого Казбека вцепился. Мало ли кем он там мог назваться?

— Да это понятно. Просто у нас нет другой зацепки. Это единственная информация, которой мы на данный момент располагаем.

— Мне бы запись посмотреть...

— Так он все равно в маске был.

— Ну, голос послушать...

— Извини, нет времени доставлять тебе запись. Может, наши еще живы. А если не поторопимся, завтра их уже не будет... так что придется довольствоваться тем, что имеем.

— А что имеем?

— Имеем: молодой мужик, лет тридцати или чуть меньше, телосложение среднее. Рост не установлен, он там сидел. Носит коротко остриженную, аккуратную бородку — шея под маской чистая, но в районе скул под маской характерная выпуклость. Вот и все... Рашид?

— Да погоди, я соображаю... Так... Значит так: я с первой войны знаю как минимум пару десятков Казбеков, которые могут сейчас командовать таким количеством моджахедов... Ну, чтобы захватить станцию. Там комендатуру не снимали?

— Стоит.

— Вот. Значит, как минимум взвод моджахедов. Да, таких маленьких «амиров» — человек двадцать... Самашки... Так-так... Ну, из прилегающих районов — человек двенадцать... Вот то, что сжег семью, — это сильная примета. Из этих двенадцати примерно четверо способны на такое зверство. Остальные — вряд ли. Хотя... Времени много прошло, люди меняются, мало ли кто там у них погиб и как... Поди узнай, что у них на уме... А! У тебя запись под рукой?

— Да, тут рядом.

— Так тащи, послушаем!

— Не знаю даже... По телефону голос будет сильно искажаться. Тут, бывает, хорошего знакомого не узнаешь порой. А это запись даже не напрямую, с голоса, а с телевизора, через динамик...

— Что ты мне все растолковываешь как последнему барану? Ты тащи давай, тащи — послушаем!

— Минутку, не отключайся...

Иванов стремглав бросился к «кашээмке», дал команду Сереге: поставь отдельно выписанный голос. Приложили трубку к «спикеру» ноутбука, Рашид дважды прослушал, хмыкнул в присущей ему манере...

— Тебе повезло, полковник. Я хорошо знаю этого человека...

— Кто?! — рявкнул Иванов. — Кто это?!

— Я тебе скажу: кто, где и еще раз — где, — невозмутимо ответил Рашид. — Но сначала ты мне должен кое-что пообещать.

— Да все, что хочешь!

— Дай слово офицера, что вы после этого забудете про меня. И больше никогда не побеспокоите — даже если вас всех там будут резать на части.

— Слово офицера, — твердо пообещал Иванов. — И чтоб я сдох, если побеспокою.