Александр Щелоков - Черный трибунал

— Давай рассказывай, — торопил Катрич. — Мне важно знать, где они тебя прихватили?

Андрею не хотелось связывать имя Наташи с грязной историей и он снова замялся.

— Какая разница — где?

Катрич и тут понял, в чем дело. Спросил напрямую:

— Кто она?

Андрей недовольно скривился:

— Биографию в письменном виде или как?

— Не валяй дурака. — Катрич шуточного тона не принял. — Если тебя повязали, наша бочка где-то течет...

Андрей насторожился. Мысль о том, что кто-то заранее предугадал его действия и подстерег у подъезда Наташи, как-то ему раньше не приходила в голову.

— Почему ты решил, что есть течь? — спросил он удивленно.

— За тобой следили?

— В тот раз вроде нет.

— Вот видишь! А меня беспокоят два факта. Первый — это появление у тебя адвоката с деньгами. Второй — засада там, где ты ее не ждал. Так ведь было?

— Если это, — сказал Андрей с облегчением, — то мою знакомую подозревать бессмысленно.

— И все же, кто она?

— Дочь Кострова. Михаила Васильевича...

Нетрудно было заметить, как сразу иссяк охотничий азарт Катрича.

— Ладно, — произнес он уныло. — О ней потом. Теперь сюрприз. Ты знаешь, что приехал твой брат?

— Николка? Где он?

— Укатил на дачу. Там, я думаю, ему будет чуть спокойней. Обещал ему, что как только ты объявишься, сразу заберу его оттуда.

— Он в курсе?

— Да, конечно. Я не счел возможным от него скрывать правду.

— Надо срочно ехать за ним. Если меня станут искать, то верняком доберутся и до дачи.

— Едем вдвоем.

— Нет. Справлюсь один. — Андрею не хотелось признаваться, что его машина так и осталась возле дома Наташи и ему за ней надо ехать туда. «Машину перегоню потом», — решил Андрей.

— Как хочешь, — с неожиданной легкостью согласился Катрич. — Только будь осторожен.

Зазвонил телефон. Андрей порывисто снял трубку, приложил к уху, но, увидев, что Катрич прижал палец к губам, не произнес ни слова.

— Андрюша, это ты? — раздался знакомый взволнованный голос.

— Да! — ответил он с радостью.

— Я очень беспокоилась. Ты так внезапно исчез. Что случилось?

— Ничего особенного. Обычные дела.

— Ты можешь приехать? — Он уловил в ее голосе умоляющие нотки. Заколебался, но, взглянув на хмурого Катрича, ответил уклончиво:

— Не сейчас. Мне срочно нужно на дачу. Там брат, Николка. вернусь в город.

— Это не опасно, Андрюша? — Голос Наташи звенел тревожно.

— Почему ты так решила?

— Я боюсь за тебя. Где ваша дача?

— Не волнуйся. Это в Никандровке. Место там людное. Да, кстати, дядя Миша не появился?

— Все в порядке. Он дома. — Ее голос дрогнул. — Спасибо тебе за тот вечер...

Андрей ощутил, как в приятной истоме зашлось сердце. Сдерживая трепет, сказал: «Я позвоню» — и повесил трубку.

— Едешь? Тогда держи. — Катрич достал пистолет и протянул Андрею. — Патрон в патроннике.

— Лучше перебдеть, чем недобдеть, — язвительно заметил Андрей. — Так, что ли?

— Ничего формулировочка! — усмехнулся Катрич. — Отучила власть господ офицеров иметь при себе оружие. Отучила!

— Ладно тебе, сегодня все готовы на армию бочку катить. Давай, двинулись.

— Я иду первым, — предупредил Катрич. — Оценю обстановку. Если тихо — махну рукой.

Андрей взглянул на него скептически:

— Думаешь, они уже здесь? Мало верю.

Тем не менее Катрич вышел первым, миновал двор и уже на улице, остановившись под фонарем, поднял руку, предупреждая, что все чисто.

Сунув руки в карманы, Андрей быстро вышел из подъезда, свернул за угол дома и направился к трамваю. Пересекая Некрасовский переулок, он понял — «хвост» все же есть. На этот раз за ним следовал массивный, рано начавший лысеть парень. Его лобастая голова в свете уличных фонарей блестела как стекло.

На остановке толпились поздние пассажиры. Сумерки маскировали грязь и запущенность улиц, все выглядело, как в недалеком прошлом, будто не случалось перестройки, не царствовали вокруг беспредел и разруха.

Подошел трамвай. Скрипя, распахнулись двери. Андрей вскочил в вагон с передней площадки. Лобастый последовал за ним через заднюю дверь. Работал он погано, и «срисовать» его не составляли труда. Подумав, Андрей стал протискиваться через вагон. «Простите, простите», — говорил он, раздвигая плечами толпившихся пассажиров, и шел в конец вагона. Лобастая голова с большими залысинами торчала в углу задней площадки, возвышаясь над остальными. Выбравшись к двери, Андрей вплотную приблизился к лобастому. Взглянул в водянистые глаза под белесыми бровями и вдруг громко на весь вагон сказал: