Глеб Соколов - Новый Орлеан. Страх сжигает душу

В этой машине было еще много других «примочек». Система «Онстар» при уплате ежемесячного взноса передавала через радиоэфир оцифрованные данные о состоянии узлов автомобиля. Если в контролирующем центре компании засекали малейшие отклонения параметров, к автомобилю высылалась техничка.

Алиса вынула пробку из бутылки виски и сделала большой глоток. Не закашлялась. Даже не поморщилась. Заткнула верхушку обратно. На огромной скорости они неслись к перекрестку. Там, на другой стороне улицы – здание. В современном стиле. Стены – сплошное стекло. Когда Катин сообразил, что происходит, разворачиваться было поздно. Они бы просто не смогли этого сделать. Воздушная пушка ударила под каким-то необычным углом. То ли этот участок улицы был на горке, то ли преломляли силу урагана высокие крепкие здания, но спецагент почувствовал, как морда машины кренится вниз, а задний мост отрывается от земли. Потом он резко рухнул вниз. Раскачиваясь, как лодка на гигантских волнах, ударясь об асфальт то носом, то кормой, высекая искры, Эскалейд влетел под стеклопад.

От мощнейшего удара воздушного топора окна-стены офисного «билдинга» лопнули и рухнули вниз. Каждое из этих сверхпрочных стекол было в палец толщиной. Вес обломков измерялся десятками килограммов. Края – острые, как бритвы. Рушась с высоты десятого – двадцатого этажа они могли рассечь человека на две половины.

Первый же здоровенный стеклянный топор, врезавшись в крышу Кадиллака прорубил ее. Он вошел ровно на уровне передних сидений. Острый угол выскочил между Катиным и Алисой сантиметров на тридцать. Полметра вправо или влево, – кого-то из них уже не было бы в живых. Еще один тяжеленный осколок пробил капот. Какой провод или трубку перерубило в моторном отсеке его острие – можно было только догадываться. На приборной доске замигали лампочки.

Спецагент не думал о том, что означало их хаотичное вспыхивание. Больше всего боялся, что какой-нибудь обломок раскрошит лобовое стекло и ворвется в салон. Острые края изрубили бы его и девушку подобно винту самолета. А точнее – как нож кухонного комбайна.

Кадиллак получил еще несколько тяжелых ударов в крышу. Она промялась, но выдержала. Больше ни один из осколков в салон не проник. Грохот в салоне стоял адский.

Катин поднажал на газ. Он бы не стал удивляться, если бы поврежденный двигатель со скрежетом и шипением отказался повиноваться педали. Но Эскалейд рванулся вперед. Правда со стороны моторного отсека раздавался теперь пронзительный свист.

Машина подпрыгнула, налетев на что-то правым передним колесом. «Конец!» – подумал Катин. Представил, как шина, врезаясь в стекло-бритву, превращается в лохмотья, слетает с обода.

Но и на этот раз пронесло. Алиса уже даже не визжала. Глаза ее были широко раскрыты, губы – сжаты. Лицо бледно, как мел. Взгляд ее упирался в крупный кусок стекла, торчавший из капота.

Катин умудрился заглянуть в зеркало: билдинг на восемьдесят процентов остался без стекол. С улицы были прекрасно видны внутренности помещений: черные офисные стулья на колесиках, шкафы с файлами, компьютеры на столах. Еще один удар воздушного топора поверг все это в хаос. Полки опрокидывались, дорогая оргтехника раскалывалась на части. На улицу вместе с дождем летели бумаги.

Пролетев еще какое-то расстояние, спецагент начал осознавать, что сила пневматических залпов снизилась. Или в разных местах она была разной. Стабилитрек уже не сходил с электронного ума. Кадиллак несся по мокрому шоссе более устойчиво.

– Это похоже на затишье… – пробормотала девушка.

Им в голову приходили одинаковые мысли.

– Ты знаешь как добраться до госпиталя? – спросил спецагент.

– По-моему ты свернул не в ту сторону.

– Это я знаю… Хуже то, что по-моему мы удаляемся от него все больше… – вздохнув, с сожалением произнес Катин.

Они проехали под эстакадой. Дорожные указатели были повалены. Столбы, на которых держались рекламные щиты – выкорчеваны из земли. Пальмы, во множестве росшие по сторонам хайвэя, представляли жалкое зрелище. Стволы, благодаря гибкости и разветвленным корням, удержались, но вот листва и ветки ободраны так, словно по ним прошлась гигантская газонокосилка.

Шоссе впереди было залито водой. Дорога заворачивала за шикарную виллу в марокканском стиле, сильно разбитую ураганом – со снесенной крышей, зиявшими пустотой оконными проемами, поваленной металлической оградой. Два легковых автомобиля перед домом утопали в полуметровом слое воды.