Александр Руджа: Бесчестье [СИ]

— Убить его, — немедленно предложила Билли, забыв, что ее этот вопрос не касался. — Да и дело с концом. Показать другим торгашам, что не стоит на нас давить.

Дауд с иронией поглядел на девушку.

— Убить нашего основного поставщика провианта? Блестяще, Билли. Это отлично даст понять другим, что с нами не стоит иметь дел, ты этого собиралась добиться?

Билли снова фыркнула, но промолчала. Дауд сделал паузу.

— Убить легко, — мягко сказал он. — Любой дурак с быстрыми руками может научиться убивать. Вопрос — зачем?

— Это решает проблемы, — пожала плечами Билли.

— И создает новые. Убийство — лишь инструмент, один из многих. Да, в нем мы хороши. Но если цель — сотрудничество… как в этом случае… то можно попробовать рассмотреть и другие варианты. Мирко, — он повернулся к бухгалтеру, — распорядись, чтобы Виктор и Ринальдо проникли на склад этого господина, взяли количество мяса, которого нам хватило бы на неделю, и оставили деньги. По старой цене. Уверен, он поймет.

Мирко энергично кивнул и перевел дух — в его обширном и довольно беспокойном хозяйстве не хватало только убийств из-за центнера замороженной баранины. Билли не подняла взгляда, но ее полные губы сложились в гримасу, значение которой было сложно угадать.

— Итак, с этим разобрались, — Дауд выглядел почти нормально, только перечеркнутая шрамом щека немного подергивалась. — Что-нибудь еще?

— Сегодня утром все только и говорят, что о ситуации в Финансовом районе, — неуверенно сказал Мирко, оглянувшись на Томаса и Билли.

— А, Радшор! — Дауд, похоже, был рад еще одной возможности потянуть время. — Я был там этим утром — сплошь сырость, запах гари да паникующие толстосумы. Эти олухи не ремонтировали дамбу, защищающую от приливов Ренхевена, уже кто знает сколько лет — ничего удивительного, что в конце концов она рухнула. С любой деловой активностью в этом районе покончено надолго. — Он сделался задумчивым. — Возможно, нам удастся извлечь и из этого некоторую выгоду…

И больше не стал распространяться на эту тему. Воцарилась неловкая пауза. Томас вопросительно кашлянул, и Дауд очнулся от своих размышлений.

— Что ж, похоже все иные предлоги исчерпаны, — без улыбки сообщил он. — Пора перейти к настоящему делу.

Билли напряглась, она выглядела как гончая, готовая в любую секунду сорваться за зайцем. Томас был бледен, но спокоен, он твердо знал, что все, что делает Мастер, безусловно, верно и направлено им во благо. Мирко чувствовал себя неуютно. Новость, уже готовая сорваться с языка, не несла им ничего, кроме забот, крови и смерти — это буквально витало в сыром, со вкусом металла, воздухе старой фабрики. Но откуда простому бухгалтеру знать этот вкус?

— Итак, мои верные соратники, дело, которое нам следует обсудить, обстоит следующим образом… — Дауд помолчал. — Я предлагаю вам совершить бесчестье.

Несколько секунд Билли Лерк перекатывала новое слово на языке.

— Бесчестье… — задумчиво сказала она. — Слишком громкое слово для отребья вроде нас. Соблаговолите пояснить?

— Охотно, — согласился Дауд. Легкой, почти невидимой иронии в словах Лерк он то ли не заметил… то ли предпочел не заметить. — Итак, некоторое время назад со мной связался Морган Пендлтон…

Билли поморщилась.

— И передал послание, написанное шефом имперской секретной службы Хайремом Берроузом. Подлинность письма несомненна, мы сотрудничаем с Хайремом уже не первый год…

— Чего он хочет? — выпалила Билли. Носки ее ботинок выбивали частую дробь на пыльном полу.

Дауд помолчал.

— Он хочет убить императрицу. Берроузу нужна мертвая Джессамина Колдуин.

Томас шумно сглотнул. Билли откинулась на спинку кресла, на губах у нее заиграла улыбка. Мирко ошеломленно схватился за подбородок. «Да, это вам не воровать детали из штаб-квартиры Шляпников, здесь все серьезно».

— Какие условия? — жадно спросила Билли. Дауд взглянул недовольно. Томас покачал головой.

— Мастер Дауд, мне кажется…

— Это стало бы очень ресурсоемкой операцией…

— Так и знала, что ты сразу же струсишь!

— Если постоянно путать трусость и осмотрительность, это постепенно войдет в привычку…

— У тебя, я вижу, уже вошло!

— Тишина! — рявкнул Дауд. За его спиной угрожающе вырастали высокие, угрюмые тени.

Как отрезало. Стало слышно, как по первому этажу кто-то идет, фальшиво насвистывая «Что нам делать с пьяным китобоем». Утренний смог, наконец, разобрался со своей внутренней сущностью и выпал на город мелким, противным дождем. Его шелест о покрытую корабельной краской крышу некоторое время был единственным звуком в комнате.