Борис Бабкин - Хочешь выжить — убей!

— Спасибо, — поблагодарил секретаршу Викинг. — Значит, Стахов лихой водила?

— Гоняет, как на гонках, — кокетливо улыбнулась девушка. — Правда, в аварии, в серьезные, он не попадал. А в этот раз приехал, — понизив голос, бросила быстрый взгляд на дверь шефа, — у прицепа поворотки и тормозные фонари разбиты. Яков Юрьевич хотел его куда-то отправить, чтобы тот рассчитался за повреждения, но Стахова арестовали. Говорят, что сожительницу свою изнасиловал, — фыркнула она.

— Вот как? — искренне удивился Викинг. — Как же он женщину, с которой сожительствовал, изнасиловал?

— Да это не он, об этом все говорят. Просто Стахов был раньше судим, вот милиция его и захотела снова посадить. В последний раз ему они доказать что-то не смогли, ну и мстят.

— Спасибо, — поблагодарил Викинг, — за столь интересную информацию. До свидания. — Он шагнул к выходу. Остановившись, улыбнулся. — В следующий раз обещаю вам букет прекрасных цветов, — Ну что вы, — деланно смутилась она. В приемную вошел круглолицый здоровяк.

— Привет, Зинуля, — сверкнув золотыми зубами, сказал он. — Шеф у себя?

— Да, — недовольно бросила она.

— До свидания, — попрощался Викинг и неторопливо вышел.

— Твой хахаль? — бросив ему вслед наглый взгляд, ухмыльнулся Русый.

— У тебя одно на уме. — Начиная печатать на машинке, Зина покачала головой.

— Попадешь под меня, — открывая дверь в кабинет, хохотнул Русый, — у тебя тоже одно на уме будет. Продолжая посмеиваться, вошел и закрыл дверь.

— Че такой смурной? — небрежно садясь в кожаное кресло, взглянул он на мрачного Гоби на.

— Как все прошло?

— Все в ажуре, цветы на абажуре. Она будет говорить, что не помнит, кто ее отодрал.

— Подожди, — встрепенулся Гобин, — а как же Стахов?

— Страха выпустили, — доставая сигареты, сообщил Русый.

— Когда?

— Так еще вчера нагнали. — Прикурив, здоровяк выдохнул дым в сторону Гобина. Поморщившись, тот покачал головой. — Тебе это не в кайф? Так она сразу сказала, что нагружать по этому делу Страха не станет. Я на нее сначала наезжать стал, но вижу, голяк. Поэтому...

— Она расскажет милиции все как было, — простонал Гобин.

— Нет, — успокоил его Русый. — Ничего она мусорам петь не будет. Я ее маман упомянул, и она с ходу скисла. Страх — мужик не промах.

— Да плевал я на него! — закричал Гобин. Давая выход страху и раздражению, вскочил и, упершись руками в край стола, уставился на Русого. — Она должна была валить все на Стахова! Я же говорил...

— Не рычи! — рявкнул Русый. — То, что ты велел, я сделал. Твой сынуля в стороне! Так что гони остальную часть и в разбеге. А за горло меня брать не надо, — предупредил он. — У меня на крик в мою сторону реакция больная, крыша едет. Могу и зашибить ненароком.

— Ты! Пугать меня вздумал! Да я... — Не находя слов, Гобин схватил графин.

— Тормози! — отскакивая от стола, крикнул Русый.

— Сволочь! — взвизгнул Яков Юрьевич. — Пошел отсюда! Скотина!

— Лады, — удивленно бросил Русый. — Потом свидимся. — Выйдя из кабинета, прикрыл дверь. — Слышь, лапуля — обратился он к Зинаиде, — чего он?!

С перепоя, что ли'? Или бабу с другим застукал?

— Не мешай, — продолжая быстро стучать на машинке, огрызнулась Зина.

— Я вам потом это припомню, — угрожающе предупредил Русый и, выйдя, громко хлопнул дверью.

Гобин непонимающе посмотрел на графин в своей руке. Потом упал в кресло, вынул стеклянную пробку и сделал несколько жадных глотков. Зазвонил телефон. Вздохнув, он после третьего звонка поднял трубку:

— Да?

— Яша, — узнал он голос жены, — ну что? А то Ромка...

— Посадят его! — заорал Гобин. — На пожизненное!

— Господи, — всхлипнула она. — Неужели ничего сделать нельзя?

— Пусть сидит дома! — резко бросил он. — И никуда носа не кажет. И успокойся, — услышав, как жена заплакала, прокричал Яков Юрьевич, — все хорошо.

— Бросил трубку, вздохнул. — Зря я так с Русым, — пробормотал он. — Ведь он может запросто парням своим сказать, и поймают где-нибудь. Надо себе охрану заводить. Раньше вроде все хорошо было. Хват со своими вступался. Да и побаивались меня. — Он вздохнул. — А тут я, похоже, попал, как муха на липучку.

— Он включил переговорное устройство. — Зина, сделай кофе покрепче. — И, вздохнув, добавил:

— Коньяку купи.

— Не похоже, что он сказал правду, — говорил в телефон Викинг. — Просто решил сделать, как говорится, этого Стахова крайним. Ведь, как он думал, Стахов сидит. Но я узнал, что его отпустили.