Борис Бабкин - Мы не мафия, мы хуже

— Так, — решил Виктор. — Давай положим его головой тебе на колени. Под плечо раненое что-нибудь помягче. И в деревню к Мишке. Он фельдшер, что-нибудь сделает.

— Но как мы его привезем? — нервно спросила она.

— Мишка — свой парень, поможет. К тому же он мне тысячу должен. Вот и в расчете будем.

— Ты сына в честь брата назвал?

Он, не ответив, начал поднимать безвольное тело Атамана.

— Ну? — вопросительно взглянул на подошедшего капитана милиции поджарый молодой мужчина в штатском.

— Никого. Соседи говорят, что ничего не видели и не слышали. Гараж Ореховых закрыт. По следам видно, что машина недавно выехала. Я постам сообщил.

— Предупреди, чтобы не пытались брать, — строго проговорил штатский. — Атаман будет стрелять сразу. К тому же неясно, кто в машине. Если Ореховы, то, вполне возможно, они заложники. Атаман ранен и мог заставить Орехова везти его.

— Ушел, — сказал Кардинал. — Вот сволочь. Значит, он все-таки решил с меня начать. А может — мной как раз и закончить. Но как он меня нашел?

— Наверное, он просто к брату приехал, — предположил Семенов. — А откуда вы знаете, что у него брат здесь?

— Я знал, что у Атамана брат есть. Орехов Виктор. Где-то во Владимирской области. Но как-то забыл об этом. А когда парень, что пришел, начал говорить, я вдруг вспомнил — Виктор Орехов, брат Атамана по матери. А тут вроде как стрельнуло в голову. Да и, наверное, мало таких придурков типа Атамана. Он сразу стреляет, а уже потом узнает, в кого и почему. Жаль, опоздали. Он посмотрел на стоявшего у двери Валерия. — Ты, значит, и есть изобретатель городской каторги Ниндзя? — Кардинал улыбнулся.

Не зная, что ответить, Валерий улыбнулся в ответ.

— Рад встрече. — Шагнув вперед, Кардинал протянул руку. — Думаю, представляться не стоит.

— Я о вас много слышал, — учтиво отозвался Солодов.

— Больше плохого или хорошего?

— По-разному.

— Ты сможешь отыскать брата Орехова? — спросил Кардинал. — Мне он нужен живой. Но если привезут его голову, я не буду сильно расстроен.

— У Ореховых, — начал Солодов, — два сына. Один сейчас…

— Все, — перебил Кардинал. — Мне нужен результат. В подробности дела, тем более если это связано с детьми, посвящать меня не нужно.

— Я привезу Атамана через три дня, — уверенно сказал Солодов.

— А вы действительно занимаетесь по системе ниндзюцу? — неожиданно спросил Кардинал.

— У нас обобщенная система подготовки. Ниндзя мы подражаем в одежде и жестокости. Мои ребята прекрасно подготовлены. Отлично стреляют, дерутся и водят машину.

— Ты обещал мне Атамана через три дня, — напомнил Кардинал. — Если так и будет, я подумаю, как отблагодарить.

Поняв, что свободен, Солодов вышел.

— Ну-ка, ты, — посмотрел на Семенова Эдуард, — займись Яковлевой Зоей Андреевной. У меня прекрасная память на имена, — улыбнулся он, увидев, что Семенов удивился. — Только вот про Орехова забыл. Не думал, что Атаман может приехать к нему. Хотя здесь есть объяснение. Он ранен и загнан. Разыскивается милицией и нашими людьми. Атаман не из тех кто от бессильной злости сунет ствол пистолета в рот и нажмет на курок. Хотя, может, прав Лев, и Атаман видит во мне поборника чести и справедливости. Ну ладно. Твоему Ниндзе верить можно?

— Слов на ветер он никогда раньше не бросал. А к Яковлевой поехали люди. Попробуем убедить по твоей методике.

— Сразу не согласится. Но через сутки пусть снова появятся. На третий раз она ваша. В таких делах нужно проявлять терпение.

— На кой черт ты эту потаскуху привела? — нервно спросил сидевший в инвалидном кресле Андрей. — Самим жрать нечего. Хорошо еще, мать…

— Андрюша, — мягко проговорила Зоя, — Ксения — моя приятельница, она прекрасный человек. Я у нее жила, когда ты лежал в госпитале.

— Пусть убирается.

— Она останется здесь. У нее есть деньги, — соврала Зоя, — так что в тягость нам не будет. К тому же, когда меня не будет, она присмотрит за тобой.

— И утку из-под меня вытащит? — ехидно поинтересовался он.

— И это тоже.

— Мне нянек не нужно, — вспылил Андрей.

— Давай перестанем, — спокойно попросила она. — Ксения сделала мне немало добра. Сейчас ей нужна помощь, и она останется у нас. Иначе ее могут убить.

— Что же ты сразу не сказала? Конечно, если убить могут… — Андрей опустил голову. — Извини…

— Я все понимаю. — Зоя поцеловала мужа. Слушавшая их разговор из кухни Ксения облегченно вздохнула.

— Только утку, — прошептал он, — я ей подавать не позволю. Какой-никакой, а все-таки мужик. Так и скажи.