Борис Бабкин - Мы не мафия, мы хуже

— Да, — торопливо согласился собеседник. — Я все выясню.

— Надеюсь, — кивнул Григорий Яковлевич. Отключив телефон, положил его на стол.

— Григорий, — в кабинет вошла симпатичная женщина средних лет, — ты просил узнать о Яковлевой. Вот. — Она положила на стол лист бумаги. — Все, что удалось выяснить.

Он взял его и быстро пробежал глазами.

— Да. — Криво улыбнувшись, скомкал листок и бросил в сторону. — Мне не нужна ее биография. Я хочу знать, чем вызван интерес Лобова и Пряхина к Яковлевой. Что им от нее нужно?

— Значит, я не правильно поняла.

— Клавдия, — сказал Григорий Яковлевич, — последнее время ты понимаешь мои просьбы не совсем так, как нужно. В чем дело? Ты поглупела или стала хитрее?

— Ну что же. — Немного помолчав, она кивнула. — Хорошо. Поглупел ты, потому что не понимаешь, что не следует совать нос в дела…

— Вон ты как заговорила. Значит, ты считаешь, что по сравнению с Лобовым и Пряхиным я…

— Дурак, — спокойно сказала она.

— Клавка! — крикнул он. — Ты не забывайся…

— Я просто хочу, — тоже закричала она, — чтобы ты жил! Неужели ты до сих пор ничего не понял?! Ведь Пряхин и Лобов — пешки в чужой игре, ими манипулируют другие. И если ты помешаешь, тебя уберут. Ты думаешь, Пряхин или Лобов неожиданно…

— Хватит, — резко бросил он. — Убирайся. Я больше не хочу тебя видеть. Вон. — Клавдия вздохнула и быстро вышла. — Тварь, — сев в кресло, буркнул он. — Пригрел змею на груди. Я дурак. — Он стукнул кулаком по столу. — Стерва.

Зазвонил телефон. Он взял трубку.

— Да, — все еще недовольно отозвался Григорий Яковлевич.

— Слушай сюда, сучонок, — раздался в трубке лениво-небрежный молодой мужской голос. — Если не перестанешь интересоваться чужими делами, потеряешь башку. Понял?

— Ты! — вскакивая, заорал Григорий Яковлевич. — По телефону такой смелый! Ты приди ко мне и скажи это же! Слышишь?!

— Если я приду, ты сдохнешь. Предупреждаю первый и последний раз, — услышал набиравший в легкие воздух Григорий. — Запомни это.

— Ты! — изо всех сил сжав телефонную трубку, взвыл Григорий Яковлевич.

— Сволочь! Да я тебя… — Услышав гудки отбоя, замолчал. — Тварина, — впечатав трубку в рычажки старого аппарата, проговорил он. — Пугать вздумали. Ну скоты.

— Схватил сотовый телефон. Начал прожимать номер, но покачал головой и отключил его. — Что я скажу? — вслух спросил он себя. — Что звонил какой-то придурок и пугал меня? И все? Хотя я знаю, что он имел в виду. Но тогда, выходит, Клавдия права? — Григорий Яковлевич нажал кнопку вызова секретарши.

— Да, Григорий Яковлевич, — услышал он женский голос.

— Принеси бутылку водки, — рявкнул он и отключил внутреннюю связь.

— Значит, ты решила так и держать его на расстоянии? — спросил открывший дверцу холодильника кудрявый мужчина в красном пиджаке.

— Некоторое время, — улыбнулась она. — Да. Все получает тот, кто умеет выжидать.

— Ну-ну. — Достав баночку пива, он закрыл холодильник. Сделал несколько глотков. — В жару лучше холодного пива, ничего нет, — бросил он.

— Ты, Гога, не похож на любителя пива, — засмеялась женщина. — Они, как правило, толстые. А ты в прекрасной форме.

— Выгляди я по-другому, — улыбнулся он, — не имел бы того что есть. А кроме этого, — поставив баночку, подошел к ней, — у меня не было бы такой великолепной партнерши.

— Значит, ты во мне видишь в первую очередь партнера..

— Перестань. — Улыбнувшись, он обнял ее. — Ты для меня значишь гораздо больше, чем все остальные. Я…

— Поцелуй меня по-настоящему, — обвив его шею руками, попросила женщина. Гога прижал ее к себе, но в это время раздался длинный звонок.

— Черт возьми, — недовольно сказал Гога, — кого там принесло?

— Наверное, хозяйка, она звонила и сказала, что придет за деньгами. Я сейчас вернусь. — Женщина вышла из комнаты.

— Да иду, — подходя к двери, сказала женщина и открыла дверь. Увидела двоих крепких парней. — Вам кого? — удивленно спросила она.

— Тебя, — хмыкнув, шагнул вперед один. Она отступила на два шага назад.

Второй тоже вошел и захлопнул дверь.

— Гога! — вскрикнула она.

— Глянь, что там за Гога, — схватив женщину за плечи, сказал первый.

Второй шагнул к двери. Сзади раздался сдавленный стон. Он усмехнулся и преградил выход подошедшему к двери Гоге. Но, охнув, выпучил глаза и, сложившись пополам, начал падать. Гога, отправив его в сторону ударом кулака, прыгнул вперед. Остановившись, усмехнулся. Первый парень, вжав ладони между ног, скрючившись, валялся у ног женщины.