Михаил Серегин - Похмельный синдром

В котловине, на дне гигантской чаши, образованной несколькими холмами, под толстым покровом льда и снега дремало озеро. Вокруг него лепились домики. Прямо над озером поднималась грязно-белая стена самого высокого холма, где мелькали рассеянные во мраке огоньки. С левой стороны, у подножия горы, на отшибе, поблескивая рыжеватым оконцем, на фоне бело-серой поверхности озера темнел маленький домик.

– Вон дом дяди Тимофея, – ткнула Юля пальцем во тьму.

Китаец снова стал придерживать ее на спуске. Ее кроссовки отчаянно скользили. Сам он постоянно проваливался в снег.

– Ну вы, ребята, даете, – хохотал скользящий, как корова на льду, Перепелкин, которого изрядно веселила эта неурочная прогулка, – видит бог, засиделись мы в городе. Ух, а воздух-то какой! «От Москвы до самых до окраин…» – наполнил он снежную немоту холмов своим задорным фальцетом.

По озеру идти до дома дяди Тимофея не рискнули. Обогнув эту законопаченную спящую воду, по узкой тропинке добрались до жилища «отшельника».

Китаец покачал металлическую сетку забора. Юля крикнула: «Дядя Тимофей, это Юля!» Вскоре к калитке уже бежала маленькая темная фигурка.

– А шо ж ты, – раздался сухой надтреснутый старческий голос, – эк ты!

Калитка тяжело и звонко громыхнула, и Китаец увидел перед собой щуплого мелкого мужичонку в телогрейке. Падая на его седые всклокоченные волосы, лунный свет окутывал их призрачным сиянием. Лица старичка Китаец толком разглядеть не смог.

– В гости, Юлечка?

– Тимофей Иванович, мы ненадолго.

– Ну, надолго, ненадолго, все равно проходите. – Тимофей Иванович отступил в сторону, освобождая проход.

Первой по расчищенной тропинке к дому направилась Юля, за ней Китаец и Перепелкин. Старик запер калитку и поплелся следом. Через сени они вошли в чистую просторную горницу, посредине которой стоял большой деревянный стол.

– Присаживайтесь, – пригласил их Тимофей Иванович, – будьте как дома.

Все сели на лавки рядом со столом, и в комнате на несколько минут воцарилось молчание. Иваныч нарушил его первым.

– Гляжу, вы не отдыхать приехали-то, – посмотрел он на Юлю.

– Не отдыхать, дядя Тимофей, – кивнула Юля. – Несчастье у нас. Роман погиб, его жена – тоже и Константин Семенович…

– Вот как! – негромко воскликнул Тимофей Иванович, покачивая головой. – Как же это?

– Долго рассказывать, дядя Тимофей, – вздохнула Юля.

– А вы, что же, – Иваныч обвел всех проницательным взглядом, – никак торопитесь?

– Торопимся, дядя Тимофей, – Юля посмотрела на Танина.

– Что же, даже чайку не попьете? – старик заморгал слезящимися глазами.

– Чаю, это можно, – вставил Перепелкин.

Старик поставил на стол чашки с блюдцами, вынул из шкафа вазочку с вареньем и заварочный чайник. Принес и водрузил на край стола электрочайник.

– Роман Сергеевич подарил, – с гордостью сказал он.

Чайник быстро закипел. Дед щедро сыпанул в заварочник из пачки и накрыл чайник льняной салфеткой.

– А ты, паря, казах, что ли? – пристально глядя на Танина, спросил он.

– Не совсем, – Танин улыбнулся, – я наполовину китаец.

– Во как! – воскликнул дед. – То-то я смотрю, нерусский. И как там у вас, в Китае? Такой же бордель, как в России?

– Дядя Тимофей, – снисходительно улыбнулась Юля, – Владимир Алексеевич давно уже не был в Китае.

– Да, – подтвердил Китаец, – очень давно.

– Ну, пейте, – со вздохом сказал Тимофей Иванович, и первым наполнил свою чашку.

Все принялись пить чай. Юля и Перепелкин изредка поглядывали на Китайца, словно чего-то ожидая от него, но тот сидел с непроницаемым лицом.

– Дядя Тимофей, – не выдержала наконец Юля, – Роман ничего на оставлял вам… на хранение?

– Хм, – усмехнулся старик, – а я-то думаю, говорить вам или нет?

Он, кряхтя, поднялся, достал из шкафа прямоугольную металлическую коробку из-под конфет и поставил ее на стол.

– Вот, – сказал он, – ни разу ее не открывал. Даже не знаю, что там.

– Бомба для господина губернатора, – Китаец пододвинул коробку к себе и снял крышку.

Испугавшись, старик невольно отпрянул от стола.

– Не пугайся, Тимофей Иванович, – успокоил его Танин, – это мы, китайцы, так шутим.

В коробке оказалась толстая зеленая папка, битком набитая бумагами. Вынув ее, Китаец разложил бумаги на столе. Алик и Юля наклонились к нему.

– Что, вот так все просто? – улыбнулась Юля. – И что же теперь?

– Не думаю, что все так просто, – Китаец внимательно рассматривал документы.