Михаил Серегин - Риск просчитать невозможно

– А зачем тебе? – не спешил отвечать тот, заподозрив неладное.

– Да так. Интересно.

– Ну, Достоевского.

– А-а, – протянул Валентин, поискав глазами номерной знак дома. – Значит, я должен застрелить его в упор? А если он оставит на входе охрану или каждого посетителя станут проверять на наличие у него оружия?

– Когда он сюда приедет, посетителей в магазине не будет. Только продавцы.

– Тем более! – Грач вопросительно уставился на парня. – И как же я должен все сделать? Предложения будут, или это моя головная боль?

– Естественно, будут, – огрызнулся Василий. – Ты будешь находиться в этом магазине еще до его открытия, поджидая клиента. Там у них очень интересный отдел есть, заставленный манекенами, затусуешься среди них.

– И как долго я должен буду стоять в такой позе? – Валентин скрючился, показывая одну из нелепых типовых стоек пластиковых фигур.

– Сколько придется, – зло пояснил Василий, продолжив прогулку дальше.

Валентину пришлось заткнуться и последовать за ним. Надзиратели вновь стали о чем-то переговариваться, тогда как Грач задумался, что же ему теперь делать. Ведь уже сегодня ночью его заставят пробираться внутрь магазина, а утром он должен будет убить человека. Если этого не сделать, убит будет он сам, причем есть подозрение, что бомба на его руке не такая уж и маленькая и ей вполне может оказаться по силам разнести половину этой стеклянной коробочки.

«А что, если так и было задумано с самого начала? – мелькнула в голове мысль. – Да нет, – стал отгонять ее Грач. – Бессмысленно это. Зачем тогда было его чему-то учить, пихать в какую-то школу? Взяли бы компромат, и дело сделано. Хотя как запасной вариант этот выход тоже можно рассматривать. Черт, как же избавиться от этой штуки?» – Валентин в очередной раз покосился на свое крупное колечко, тяжко вздохнув. Как назло, в голову даже мысли не лезло, что тут можно предпринять, чтобы и самому жить остаться, и другого от смерти уберечь.

Лишь ближе к вечеру Грачев сумел придумать один вариант, точнее даже не вариант собственного спасения, а так, мелкую попытку. Во многом он полагался на судьбу и на удачу и очень надеялся, что его друзья догадались, что нужно делать, чтобы найти его. А он, как может, им в этом постарается помочь.

– Мне нужно лично поговорить с вашим боссом, – уже перед приготовлением к отправке в торговый центр заявил он своим надзирателям.

– Босс со всякой мелочью не разговаривает, – хмыкнул в ответ Василий. – Так что угомонись. Все, что нужно, мы тебе сами скажем и объясним, если потребуется.

– Я не стану ничего делать, пока не пообщаюсь с руководством. Соедините меня с ним.

– Что ты хочешь? – требовательно спросил Василий. – Говори, я ему передам твои пожелания.

– Я не стану… – начал было вновь Грач, но был бесцеремонно перебит:

– Ты еще повыпендривайся, гнида! Ты тут никто, и ты сделаешь то, что приказано. Иначе… – Он постучал пальцем по циферблату собственных часов, намекая совсем не на них. Не понять его было сложно.

– Да можешь хоть сейчас взрывать, только потом сам будешь убирать, – нагло заявил Грач, падая на стул. – Мне уже плевать. Терять все равно нечего. Я рискую и еще даже непонятно ради чего. Если сейчас у вас на меня один компромат, после этого дела их станет целых два. А цена – всего лишь моя свобода, и то непонятно, будет ли она мне дана.

– То не компромат, то гарантия того, что ты никогда никому ни о чем не скажешь, – вставил Юрок.

– Я настаиваю, – повторил Валентин свою просьбу.

Василий недовольно зафырчал, ноздри его стали раздуваться, как кожаные мешки в кузнице, затем, правда, сменил гнев на милость и, жестом подозвав к себе своего товарища, удалился с ним на переговоры в кухню. Валентин терпеливо ждал, чем все это закончится. Наконец обсуждение завершилось, и парочка вернулась назад.

– Ладно, ты с ним поговоришь. Но не думай, что после этого что-то изменится. Он не приемлет торга.

Несколькими минутами спустя, как и было обещано, Валентина соединили с шефом, причем с ним сначала переговорил о чем-то с улицы Василий и только затем принес трубку в дом и отдал Грачу.

Валентин набрал в легкие побольше воздуха, мысленно моля господа бога о том, чтобы сейчас его друзья прослушивали этот телефонный разговор. В противном случае его песенка спета.

– Добрый вечер, Георгий Леонидович, – поприветствовал он.

Видимо, удивленный таким обращением к себе, собеседник на какое-то время растерялся и не смог ничего ответить. Он ни опроверг свое имя, но и не подтвердил, что является тем, кого Грач назвал. Он был осторожен, поэтому Валентин продолжил: