Лев Пучков - Собачья работа

– Вы заметили, наверно, что я стараюсь отойти от общепринятых стандартов, – сам удивляясь своему культуроречию, пояснял Рудин. – Сколько себя помню, вместо «фас» всегда использовал «мочи», вместо «фу» – «отбой», и вообще… Я, если вы заметили, стараюсь заключать команды в короткие обиходные фразы – создается видимость общения. Профессионал, естественно, понимает, что собака реагирует на интонацию и определенное сочетание звуков, но, используя постоянно вот эти обиходные фразы, он постепенно привыкает к тому, что не просто управляет животным, а как бы вам это… в общем, участвует в равноправном диалоге, что ли…

Алиса на несколько секунд отвлеклась – пыталась отозвать псов, увлекшихся процессом. Шнауцеры не реагировали – трепать ватного дядьку гораздо интереснее, чем сидеть и выслушивать нравоучения. Рудин, понаблюдав за отчаянными попытками Алисы взять контроль над ситуацией, зычно крикнул: «Отбой!», и псы послушно бросили Ваню Соловья и затрусили обратно.

– Вас они слушаются лучше, чем меня, – с некоторой досадой заметила Алиса, беря на поводки возбужденно фыркающих игрунов. – Я что-то не поняла: кто, в конце концов, в доме хозяин?!

– Это временно, – великодушно заявил Рудин, с удовлетворением отметив, что Алиса все чаще без всякого принуждения обращается к шутливой форме – явный признак если не полной победы над депрессией, то уж по крайней мере успешной борьбы с оной… – Просто они чувствуют мужскую силу и побаиваются. К тому же я профессионал, а вы в этом вопросе, извините, дилетант. Вы для них – мама. Добрая, любящая, которая Все прощает…

– А вы, стало быть, папа? – хитро прищурилась Алиса. – Папа, который может задницу надрать в любой момент… Ага?

Рудин неопределенно пожал плечами:

– Давайте попробуем еще раз. Не забывайте – первый порыв необходимо подавить: они должны броситься только после вашей команды. Иначе любой, кто достанет в непосредственной близости от вас портсигар, расческу или что-нибудь железное, будет подвергаться опасности… Ваня, давай!

Ваня Соловей тяжело вздохнул и медленно направился к Алисе, доставая на ходу из-за пазухи детский металлический пистолет. Псы уже не рвались вперед без команды – они сели, прижавшись к ногам Алисы, и угрожающе оскалились, подозрительно косясь на Рудина. Полюбовавшись на реакцию, Рудин негромко сказал:

– Вполне сносно. Давайте.

– Мочи! – с азартом крикнула Алиса, отщелкивая карабины на поводках. – Шнауцеры рванули к Ване и с ходу разобрались по функциям: одна клыкастая пасть вцепилась в руку с пистолетом, вторая сомкнулась на пробковом нашейнике, защищавшем горло ассистента.

– Очень даже сносно, – одобрил Рудин. – Можно отзывать.

– Хорошо, – Алиса припустила к треплющим Ваню псам, звонко крича:

– Отбой! Отбой, засранцы! Я вам сейчас покажу маму, мать вашу! Отбой!

– Однако! – усмехнулся Рудин, наблюдая за своей подопечной с доброй улыбкой. – Однако…

Воспитывая псов, а вместе с ними и Алису, Рудин не спешил исправлять типичную ошибку в формировании у животных ориентации на хозяина. Часто бывает так, что опытный дрессировщик вытесняет хозяина с почетного места лидера – особенно если собака молода. Чтобы этого не случилось, дрессировщик обычно присутствует на тренировке, подсказывает хозяину, что нужно делать, но не командует псами – это удел хозяина. Рудин игнорировал эту маленькую деталь. Он собирался завоевать Алису – всерьез и надолго. Сергей не читал пособий по женской психологии, но предполагал, что нужно действовать именно так: женщина видит, что ее питомцы признают Рудина за вожака стаи, сначала она этому противится, затем привыкает и принимает как должное. А поскольку человек быстро привязывается к четвероногим братьям и, живя рядом с ними, поневоле проникается их эмоциональными и чувственными приоритетами, через некоторое время Алиса должна смириться с мыслью, что вожак – Рудин, а она, Алиса, являясь членом стаи, должна Рудину принадлежать – а то загрызут к чертовой матери…

Вот так предполагал Рудин. А еще он несколько лукавил, заявляя Алисе о патологической запущенности псов: просто хотелось произвести впечатление, показать, насколько высок его профессиональный уровень. Шнауцеры легко обучались, вернее, вспоминали все, чему их научил предыдущий хозяин. За тот короткий промежуток времени, который псы провели без явно выраженного хозяина, они успели изрядно распуститься и обнаглеть – теперь нужно было лишь вернуть их в исходное состояние: этим искусством Рудин владел в полном объеме…