Лев Пучков - Привычка убивать

— От скромности вы не умрете, — позволил себе пошутить Умник. — Непревзойденный организатор…

— Так точно — непревзойденный, — невозмутимо подтвердил Март. — Мы функционируем уже более пяти лет, и за это время — ни одного прокола. Ты в прессе что-нибудь читал об «Х»? По телевизору видел?

— А «Белая стрела» — это не ваших рук дело? — некстати поинтересовался Умник. — В свое время много шуму было…

— «Белая стрела» — это плод фантазии журналюг и всяких разных писак, — небрежно бросил Март. — Если упоминание об «Х» хотя бы единожды прозвучало в СМИ; мы перестали бы существовать. Есть такое старое правило: киллеры не дают интервью. Это все выдумки, ты не верь… Так вот — пару слов о тебе. Что ты у нас делаешь?

— Действительно — что? — эхом отозвался Умник — в глазенках засветился неподдельный интерес.

— В этой команде ты самый стабильный, невозмутимый и хладнокровный, — подсказал Март. — У меня есть таблица твоих параметров при выполнении различных упражнений. Разница между нормой и нештатной ситуацией невероятно мала — на курсе никто даже близко не стоит. Ну просто монолит какой-то, а не «Х»!

— Так что же я делаю? — потерял терпение Умник. — Есть у меня специализация в нашей команде или как? Или я буду просто на подхвате, типа мальчика на побегушках?

— Есть, — успокоил его Директор. — Конечно, есть. В нашей команде ты стабильнее всех стреляешь…

…Москвичи с милой фамильярностью утверждают, что столица — большая деревня. В этом плане с ними можно поспорить: в любой деревне все друг о друге все знают. Сплетни, знаете ли, сплетни. На одном конце деревни кто-то непреднамеренно пукнул, и не очень громко, так себе — бзднул бедолага после утреннего чая, полагая, что никто не слышит, — а спустя полчаса на противоположной околице обязательно будут взахлеб рассказывать, как этот самый незадачливый бздун того… обверзался, в общем, прямо посреди улицы, будучи в задницу пьян, безнадежно испортил новые порты, свернул шею соседскому гусю и устроил свинскую драку, когда ему посмели сделать замечание. Вот оно как в деревне-то! Судя же по многочисленным репортажам и специальным передачам на криминальную тему, в столице частенько происходят неурядицы примерно такого свойства: приезжает откуда-то чуть ли не взвод плохих людей, живут в свое удовольствие в какой-нибудь гостинице с недельку, «мочат-валят-зачищают» всех, кто не понравился, а потом спокойно исчезают. Все! Как будто в природе Первопрестольной их и не было вовсе. И никто не может понять, откуда этот взвод взялся: то ли натовцы злобные диверсантов десантировали из безвоздушного пространства, то ли какие-то загадочные крысы мутировали в киллеров, а потом, после акции, так же безболезненно ремутировали и в норку удрали. Но так или иначе, создается впечатление, что это был взвод призраков: из следов жизнедеятельности остаются только трупы врагов и народное негодование, будто этот взвод совсем не ел-пил, ничего не приобретал для отправления обычных повседневных надобностей, ни с кем не общался, нигде не жил и вообще никак себя не проявлял. Ниндзи, короче…

Команда «Абордажа», прибывшая в Белогорск «на работу», состояла из семи «иксов» — включая Директора и секретаря-референта Марта — Сашеньки. Сашенька к «Х» никакого отношения не имела, она была использована Мартом втемную, в качестве агента внедрения, и занималась в Белогорске двумя полезными делами: созданием фиктивного филиала Электронного края — фирмой «Айлэнд технолоджи», и удовлетворением похотливых притязаний Директора.

— Значит, фирма просуществует всего две недели, — перед отъездом секретарь-референт ознакомилась с пакетом документов, подготовленным в инстанциях «связями» Директора, и получила подробный инструктаж. — А потом мы смоемся и все бросим. Угу… А между тем все это мероприятие обойдется нам в довольно приличную сумму. Угу… Я могу поинтересоваться, зачем это нам надо?

— Конечно, заинька, конечно… — Март отвел взгляд от секретаршиных коленок и несколько мгновений уделил борьбе с несвоевременно проснувшимся в нем демоном сладострастия — возникло вдруг острое искушение схватить это сероглазое длинноногое чудо в охапку, испоганить жадными губами тщательно наведенный макияж, в короткой схватке преодолеть сопротивление тугих колготок, затянувших в полиамидовые оковы прелестную младую плоть, и, повалив ошалевшего от неожиданности секретаря-референта на журнальный столик, подвергнуть оную младую плоть всеобъемлющему бурному интиму.