Лев Пучков - Бойцовская порода

— У них (людей то бишь) есть один лишний безусловный рефлекс: патологическая жажда наживы. Павлов был не прав — он не включил в свой классификатор этот долбаный рефлекс, от которого все беды и происходят. А у собак его нет…

С Толхаевым наша троица свела тесное знакомство благодаря воле случая. Рудин, как и его приятели, перебивавшийся в то время с хлеба на картошку, как-то случайно оказался в том самом месте, где Григорий, слетевший на своем «Ягуаре» с трассы, собирался слегка затонуть по пьяному делу. Ветеран малых войн, не задумываясь, спас миллионера и послал его ко всем чертям — пьяниц наш парень на дух не переносит, особенно таких, которые за рулем грешат этим делом. А Григорий, в благодарность за содеянное, пригрел бывших вояк: дал место под солнцем, хорошую работу и вообще распростер над ними всевозможный протекторат, благо для него в ту пору это не составляло никакого труда.

Но, как говорят последователи Гайдара, недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах. Попали наши славные ребята в сферу интересов сильных мира сего — как кур в ощип. История эта долгая, и кто желает с ней ознакомиться подробнее, читайте две первых книги о приключениях Пса и его команды — сейчас мы останавливаться на этом не станем в целях экономии вашего времени. Вкратце же получилось следующее: в родном Белогорске на Рудина и его друзей имеют зуб чуть ли не все подряд, кто занимает там хоть какое-то положение в местной табели о рангах, а помимо этого один сильно крутой дядька из столицы нашей Родины. Якобы Пес спер деньги, принадлежавшие одному преступному сообществу, осуществил ряд «ликвидов» членов другого сообщества, а под занавес в извращенной форме отправил в лучший мир самого дорогого человека того сильно крутого дядьки и теперь знает об этом дядьке нечто такое, что волосы дыбом встают — и не только на голове! Представляете? Ересь какая-то, да и только.

На самом деле Рудин славный парень и душка — вы мне поверьте, я его хорошо знаю. Денег он, естественно, не брал, никаких «ликвидов» не осуществлял, а если и пришиб кого — так это только в порядке самообороны. Обстоятельства так сложились. Любимого же человека крутого дядьки вообще Алисины собаки загрызли. Расстарались в порядке оказания гуманитарной помощи вожаку стаи (это Пес — вожак), безнравственно опоенному какой-то дрянью и потому пребывавшему на момент, предшествовавший загрызанию, практически в невменяемом состоянии. И ничего такого страшного ни Серега, ни его близкие об этом дядьке не знают, кроме, пожалуй, того, что он живет в столице, имеет под рукой небольшой отряд высококвалифицированных мастеров ратного дела и время от времени развлекается исполнением тех самых дорогостоящих «ликвидов». Стоит ли из-за этого так волноваться?

А вообще, если отбросить всякие ужимки, Рудин со товарищи влипли в большущий конечный продукт дефекации. Одна умненькая девица их всех так мастерски подставила, что выгребаться придется до конца жизни. Деньги у белогорских украдены большие, поэтому искать будут целеустремленно и вдохновенно, на усушку и утруску не спишут. А товарищи, которых ликвидировали, — тоже ничего себе, на ровном месте шишки. Пришлось экстренно удирать на все четыре стороны — сначала из Белогорска, затем из подмосковной усадьбы, которая стала для наших беженцев временным пристанищем. Нет, «на все четыре стороны» — это, конечно же, образно и неконкретно. Это в приключенческих романах герои вольны болтаться по миру как им заблагорассудится, а в реальности все гораздо сложнее. Судите сами: Рудин, Алиса, Борька; Соловей, жена Ниночка, их сын Денис; Саша Маслов; инвалид Толхаев да плюс четыре собаки — довольно приметная куча млекопитающих получается. И, разумеется, в отличие от книжных героев, наши приятели направили свои стопы туда, где можно было на первых порах «зацепиться». Особого выбора у них не было, потому всем гамузом прибыли на историческую родину Соловья — в районный центр российской глубинки Краснореченск, расположенный среди ельника и торфяных болот.

Капитала, который удалось прихватить с собой благодаря неразумной расточительности некоего Лиховского — ныне усопшего мужа ныне усопшей же сестры Алисы, едва хватило на первичное обустройство и приобретение рабочей базы. А именно: подправили притулившийся на окраине домишко матери Соловья, в котором Ваня поселился со своим семейством; на той же улице, через три двора, приобрели за недорого примерно такую же халупу для Рудина с Алисой, выкупили у муниципалитета никому не потребный и развалившийся от бесхозности государственный питомник (а всего-то питомника было — кусок земли на самом отшибе, без забора даже, три разворованных одноэтажных строения да приспособленная под свалку тренировочная площадка). Оставшиеся две тысячи долларов на семейном совете решили строго хранить в качестве неприкосновенного запаса — на случай внезапных бед, болезней и иных ударов судьбы.