Михаил Серегин - Полет ночной бабочки (Сборник)

– Так вот, – продолжил Плюй, в очередной раз глотнув из бутылки, – у старика есть коллекция. Разные безделушки. Стоят они не так чтобы, но самое главное – дорожит он ими очень. Так вот наша задача – извлечь их. За это, как я тебе уже говорил, нам по двадцать кусков отвалят. Ну как?

– Дело стоящее, – как бы размышляя, не спеша отозвался Петр. – Только откуда ты знаешь, что нужно брать? Я в мишуре ни бум-бум.

– А я тебе фотки покажу. Всего шесть предметов. – Он достал из кармана несколько снимков и протянул подельнику. – Операция была продумана до мелочей и планировалась на конец недели. Но тут стало известно, что сын хочет взять у отца коллекцию на какую-то выставку. Когда вернет – неизвестно. Поэтому я к тебе и пришел. Провернем дело сегодня, завтра утром с бабками будем.

Плюй выжидающе уставился на Хлеста.

«Ох, Витенька, Витенька, корешок ты мой старинный – какой же ты круженый стал. Пи…шь мне и глазом не моргнешь. Только я тебе не фраер дешевый, чтоб просто так твои сказки глотать», – думал Петр, с чуть заметной усмешкой рассматривая фотографии.

Хлест мало что понимал в художественных ценностях и сейчас, глядя на шесть прекрасных вещей, даже представить себе не мог их истинной стоимости. Но он обладал волчьим чутьем на добычу. И это самое чутье плюс лживый Витькин рассказ говорили ему, что вещи стоят намного дороже, чем те крохи, которые собираются кинуть ему.

– Так ты говоришь, нужно сегодня ночью сработать?

– Обязательно. Иначе опоздаем.

– Как ты себе все это представляешь?

– Да тут и представлять нечего. Безделушки стоят в комнате наверху. Сигнализацию отключат. С нами будет спец по таким делам.

– Больно гладко у тебя все получается! – усмехнулся Петька. – А почему раньше этого не сделали?

– Нужды не было, – развел руками Плюй.

– Кто с нами будет работать?

– Ты его не знаешь. Мой кореш, из Тарасова. Вполне надежный.

– А если старик проснется?

– Ну, врежем ему разок. Не до смерти, а так – пусть отдохнет до утра.

– Ладно, заметано, – согласился Хлест, и они ударили по рукам.

Хлест нисколько не сомневался, что дело предстоит серьезное и не исключены сюрпризы. Воровской опыт подсказывал ему не рисковать и послать Плюя подальше.

Но тут он подумал, что судьба дарит ему тот единственный шанс, о котором он так мечтал: украсть столько, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь.

– В три подгребай к больнице. Там встретимся. Инструмент у меня есть.

– Жди, я буду.

После ухода Плюя Петька немного подождал и, осторожно открыв дверь, прислушался. На улице стояла тишина, нарушаемая лишь стрекотанием сверчков. Он тихо вышел и, оглядевшись, направился к сараю. Там, в погребе, в углу был закопан небольшой деревянный ящик.

Петька достал его и аккуратно извлек предмет, завернутый в промасленные тряпки. Когда он развернул их, губы тронула хищная ухмылка.

«ПМ», доставшийся ему случайно перед последней отсидкой, был в полном порядке.

Хлест проверил обойму. Все в ажуре. Вытерев оружие, положил его в карман и выбрался из погреба.

Женька долго не могла уснуть, ворочаясь в постели. Потом ее стала одолевать дремота, и она забылась тревожным сном.

Снился ей высокий мужик с длинными белыми волосами. За его спиной пряталась Люська и, глумливо ухмыляясь, грозила девушке пальцем:

– Мы знаем, кто ты такая… – донесся до нее оглушительно громкий голос.

– Я тоже знаю, кто ты такой! – кричала в ответ Женька, но крик у нее получался тихий, еле слышный.

– Не знаешь, не знаешь, – кривляясь, дразнила девушку хозяйка кафешки.

– Бомж знает! – хотела крикнуть Женька, но не смогла.

– Он уже ничего не скажет, – прошептал женский голос с другой стороны, и, обернувшись, Женька увидела картинку, которая была приклеена на стене в комнате Андрея Павлова, того парня, которого накануне она встретила на речке вместе с братом.

Только теперь и женщина, и охаживающий ее рогатый монстр, были живые. Женщина смотрела на нее масляными глазами, облизывая пухлые губы, и повторяла:

– Он… ох, уже ничего не скажет…

Женька хотела возразить, но слова вязли в горле. Наконец она нашла в себе силы и выкрикнула:

– Петька Хлест скажет! Он знает, кому бомж рассказал эту историю!

Неожиданно все завертелось перед глазами и исчезло. Женька проснулась и, тяжело дыша, села в постели.

В дверь стучали. Стряхнув с себя остатки ночного кошмара, Женька встала и, накинув халат, вышла из комнаты.