Михаил Серегин - Притон невинностей (Сборник)

– Вынужден вас огорчить, мой юный друг, – сказал Штерн, обращаясь к Диме, – но вам не удастся мне помешать. Кто вы? Вы достаточно известный в Москве детектив, но не больше того. В «Аллегро» работает полторы сотни человек, и все – заметьте, все! – профессионалы. Хоть и разного уровня. Что вы сможете сделать против нас один? Впрочем, – Штерн посмотрел на Ленку, – нужно сказать: вдвоем? Или, пардон – втроем? Стекла нам перебить? Так ведь это глупо – новые вставим. Вот так-то, коллега!

Штерн снова сел за стол и принялся переставлять с места на место массивную старомодную подставку для перьевых ручек, невесть за какой надобностью оказавшуюся у него на столе.

– И еще! – продолжал он. – Никакого Бланка я не знаю, говорю это вам серьезно и ответственно. Можете мне не верить, но это правда! Никакой Бланк не фигурировал в договоре, который мы подписали с клиентом. И уж тем более, я никакого отношения не имею к убийству Виктора Купцова. Да, вы правы, я рассчитываю получить очень приличные деньги за выполнение того задания, на которое подписал контракт. Это позволит мне провести реструктуризацию фирмы. Надеюсь, понимаете сами, что ни ваши угрозы, ни ваши советы не окажут на меня никакого воздействия. Суть моего задания я вам, конечно, не скажу. Подписанный мной договор предусмотрительно ставит условием оплаты мое полное молчание. Не назову я, естественно, и фамилию заказчика.

Альберт Сергеевич замолчал и уставился немигающим взглядом на Диму.

– На большую сумму у вас договор с этим вашим заказчиком? – спросил Дима. – Или тоже секрет?

– Конечно! – улыбнулся Штерн. – Секрет! Но на очень большую.

Дима достал из кармана небольшую фотографию и показал Штерну.

– На вас работает? – спросил он.

Альберт Сергеевич мельком посмотрел на показанную ему фотографию, сморщил лоб.

– Нет, это не моя! – ответил он. – Я своих всех помню. Хотя лицо знакомое.

– В соседнем ресторане служит, – сообщил ему Дима. – Официанткой. Зовут Илона! Значит, не припоминаете? Память отшибло?

– Не припоминаю! – уверенно отказался Штерн. – По крайней мере, я ее на работу к себе не принимал. И вообще, ребята… Не слишком ли много вы на себя берете?

– Это угроза? – спросил Дима.

– Нет, – усмехнулся Штерн. – Это не угроза. Это всего лишь вопрос по существу.

Он встал и прошел к двери своего кабинета.

– Чем еще могу быть полезен? – спросил Штерн, давая понять, что разговаривать больше не намерен.

Дима ничего не ответил. Он молча поднялся и вышел из кабинета. Ленке ничего другого не оставалось, как последовать за ним.

Оказавшись на улице, она прежде всего спросила у него с легкой иронией:

– Ну, и зачем мы к нему ходили? Ты можешь мне объяснить? Все равно я не поверила ни одному его слову.

– Чтобы посмотреть на его реакцию на мои вопросы, – ответил Дима. – Ответы меня не интересовали. Но ты обратила внимание, что он оставался спокоен, когда говорил с нами? Я не почувствовал в нем особого раздражения, хотя мне очень хотелось вывести его из себя.

– А мне показалось, что это он над нами издевался, – сказала Ленка. – Причем откровенно.

– Вот то-то и оно! – ответил Дима. – Если бы он нервничал, он начал бы нам угрожать. А его фраза в самом конце прозвучала не как угроза, а именно как вопрос. Что-то тут и в самом деле не совсем понятно. Надо поручить Зубову проследить за «официанткой» Илоной. Она – связующее звено между «Аллегро» и Бланком. Но если Штерн и в самом деле не знает, кто такая эта «официантка» Илона, тогда я ничего не понимаю.

Ленка вздохнула. Если Дима говорит, что ничего не понимает, значит, дела обстоят из рук вон плохо.

Следующий визит они нанесли Бланку. Дима решил действовать в открытую, поскольку понял, что скрытое наблюдение за Бланком уже не даст никаких результатов.

Ленка позвонила в «Омелу» и сообщила Бланку, что ей нужно с ним срочно встретиться. Он пробовал выпытать у нее по телефону, что случилось, но она настаивала на том, что может рассказать ему все только с глазу на глаз.

Договорились встретиться на Арбате в кафе «Гаргантюа». Почему Ленка выбрала именно это кафе, она точно сказать не могла, наверное, потому, что ничего другого ей вспомнить не удалось. «Гаргантюа», в общем-то, очень удачно подходило для конфиденциального разговора… Тихое кафе, в нем никогда не собирались большие тусовки, посетителей и вечером-то было мало, а уж в дневное время – часто вообще никого, кроме бармена, который развлекался тем, что начищал рюмки и бокалы под тихую блюзовую музыку.