Михаил Серегин - Кукла для утех

Захар Сидорович нахмурился, он понимал, что это в два с половиной раза меньше оценочной стоимости. Теперь ему очень было интересно, кто же это такой ловкий убедил старушку продать акции по такой цене. А может, она была и меньше, догадался он, сейчас она взяла и еще подкрутила.

– Знаете, вы все же зря вернули мне бумаги. Нужно было все же прочитать их. Я вам оставлю копию устава. Вы сейчас назвали сумму в двести тысяч долларов. Предположим, я не могу выплатить вам эти деньги. Если же вы продадите все свои семьдесят процентов кому-либо за сумму, которая будет ниже хотя бы на одну копейку, чем та, которую вы мне сейчас назвали, ваша сделка опять будет считаться недействительной. С этими вопросами, Лидия Яковлевна, шутить не стоит. Я могу очень обидеться на вас, если вы поступите нечестно.

Иванова снова потупила взгляд и тихо произнесла:

– Я не знала. Простите старую, Захар Сидорович, я в этих вопросах ничего не понимаю. Появился человек, предложил деньги.

– Сколько? – суровая интонация Вострягина не предвещала ничего хорошего. Она была жестка и требовательна.

– Он предложил сто тысяч.

Захар Сидорович рассмеялся.

– А вы говорите, что ничего не понимаете в торговых делах. За пять секунд сориентировались и накинули еще сто тысяч. Вы, получается, не человека со стороны обуваете, а своего собственного компаньона, который вместе с вашим сыном вложил в это дело свои кровные и занимался этим бизнесом на протяжении нескольких лет. А вы выкидываете мне такой, извиняюсь, фортель, последствия которого могут оказаться для фирмы катастрофическими. Кто же это вас надоумил продать фирму за столь смешные деньги?

– Мне сказали, что идет экономический кризис, – начала оправдываться Иванова, – надо было все срочно продавать.

– Эх, мадам, мадам, – вздохнул Вострягин, поняв, что требовать что-либо со старухи бесполезно. – Вас просто-напросто обработали, и вы были рады-радешеньки выручить хоть какие-то деньги, правда?

Она снова стала причитать, по нескольку раз произнося одно и то же: «Я ничего не понимаю. Этими делами занимался сын. У меня такое горе…» Ну и все в том же духе…

Захар не был абсолютно черствым человеком и после того, как выбил признание из бабульки насчет стоимости, стал ей поддакивать, даже проявил некое сочувствие. Затем снова вернулся к делу:

– Я все-таки надеюсь, что вы назовете мне имя.

Она поднялась с кресла и сообщила, что ей нужно время для того, чтобы отыскать эту визитку, потому что она запамятовала, а самого человека видела только один раз.

Наконец она отыскала необходимый клочок бумаги и вслух прочитала:

– «Палец Игорь Франкович. Президент группы "Дом".

Вострягин взял у нее визитку, покрутил в руках, вернул обратно.

– Ничего вам не могу сказать об этом человеке.

– А как вы узнали? – поинтересовалась Иванова.

– Вот уж я вам точно этого никогда не скажу. Это абсолютно неважно. Главное, что я смог до вас добраться очень оперативно и предотвратить незаконные действия с вашей стороны. Вы согласны со мной?

Ей оставалось только молча кивать и поддакивать.

– Ну, раз вы были готовы продать эту фирму за сто тысяч долларов, я, пожалуй, выкуплю у вас все акции, которые вам принадлежат, и мы не будем откладывать сию процедуру в долгий ящик.

Вострягин вытащил сотовый телефон и сообщил Лидии Яковлевне, что ей даже из квартиры выходить не придется.

– Сейчас мы сюда юристов с нотариусами понагоним, и они нам все обстряпают. У вас компьютер есть? – поинтересовался он.

– Дома нет, – ответила Лидия Яковлевна.

– Ну, ничего страшного, захватят ноутбук. Все это мелочи жизни.

Настроение у Вострягина резко улучшилось. Он понимал, что ему придется поднапрячься для того, чтобы вытащить сто тысяч на белый свет, но дело того стоило. И, может быть, даже он немного влезет в долги, но сейчас он рубил хороший куш и не хотел останавливаться на полдороге.

«Куй железо, пока горячо», – повторял он про себя, набирая номер телефона своего адвоката.

– Кто нам там еще понадобится? Нотариус. Сейчас, сейчас все сделаем, – лихорадочно бормотал он.

Пальцы так и мелькали над телефонной панелью, перебирая известные ему номера домашних телефонов нужных людей.

Сникнув окончательно, Иванова удалилась на кухню заваривать чай, потому как не чувствовала себя способной делать что-либо еще.

«Пусть молодые здоровые мужики бьются за деньги. Похоже, борьба за фирму сына развернулась нешуточная, и мне надо бы просто побыстрее выкарабкаться из этого дела и спихнуть всю ответственность на сторону, пускай там между собой и разбираются».