Михаил Серегин - Маркиза из стриптиза

Рашида Зарифовича Юсупова Владлен Маркович мог понять, и возразить ему на справедливые требования гражданина далекого Дагестана было трудно. Долго хранить героин он у себя не мог. Уважаемый Рашид Зарифович и так сделал немало. Груз из Афгана транзитом через Дагестан шел двумя каналами в Москву. Работали больше двух лет. Всякое случалось, бывали и трудности, как же без них. Но такого, как в этот раз, еще не было.

Владлен Маркович предложил расширить дело и открыть еще один канал, который со временем должен был постепенно заменить оба уже действующих. Транзитом через Тарасов товар должен был идти в Питер и дальше большей своей частью уходить в страны Европы. Но это уже была забота питерских коллег. Главное – доставка с солнечного юга до Северной столицы.

Штека Альберта Викторовича он знал давно. Вернее, раньше имел дела с его отцом. Позднее, когда Штык вышел из тюрьмы, он заинтересовался и сыном, благо тот начал быстро набирать вес в кругу тарасовских нуворишей. Альберт Викторович был несказанно рад заиметь связи в Первопрестольной, тем более в лице давнего знакомого отца. Тогда Владлен Маркович еще не был замминистра, но был далеко не последним человеком и мог многое сделать.

С его помощью Штык и стал хозяином «100 удовольствий». Через некоторое время Меркулов заговорил о наркобизнесе. Они договорились о небольших поставках в расчете на реализацию в «100 удовольствиях» и нескольких небольших кафешках в Волжском районе Тарасова, которыми также владел Альберт Викторович.

Штык был доволен – бизнес шел успешно, принося прибыль обоим. Но он не знал, что это только цветочки. Ягодки появились вместе с предложением столичного покровителя укрупнить бизнес. За год с лишним у Меркулова созрело решение. Внимательно понаблюдав за Штеком, он решил, что ему можно доверить крупное дело. Он решил пустить канал с героином через Тарасов. В задачу Штыка входило принять товар. Дальше следовала обработка: героин должен был закатываться в консервные банки и под видом рыбной продукции щедрого на этот вид продовольствия Поволжья закупаться питерской фирмой со скромным названием «Сельхозпродукты» и, понятное дело, идти своей дорогой сначала в Питер, а затем и за бугор.

Схема, по мнению замминистра, была разработана хорошая и вполне действенная. Запустить ее хотели к октябрю месяцу. Но жизнь заставила действовать быстрее. Сбыт в Москве стал затруднителен. Молодые группировки с Кавказа, растущие с невероятной быстротой как в качественном, так и в количественном плане, так заполонили рынок наркотой, что сразу сбили цену. Реакция последовала мгновенно.

Государственная машина включилась на полную мощность и, как мясорубка, начала перемалывать мелких наркоторговцев, продающих зелье в розницу. С десяток начинающих бригад вместе с их руководителями попали в руки правоохранительных органов, еще десяток перестреляли друг друга в разборках, какое-то количество решило переключиться на менее хлопотный вид бизнеса, и вроде бы опять все вернулось на круги своя. Цены на товар поднялись.

Но возникла другая проблема. Взволновалось общественное мнение, газеты, радио и телевидение взялись трубить о бездействии милиции, попустительстве властей и тому подобном почти на каждом перекрестке, давая еще больший резонанс накалившимся страстям.

С помощью своих редакторов крупные воротилы наркобизнеса пытались успокоить разбушевавшиеся страсти, и вскоре в газетах замелькали другие статьи, в которых говорилось о нашей доблестной милиции, за месяц выловившей столько-то и столько-то наркоторговцев и закрывших столько-то притонов. В криминальной хронике каждый вечер упоминалось об уничтожающихся в печах крематория килограммах выявленного спецслужбами пагубного зелья и аресте его владельцев.

Но таких мер оказалось мало. В период падения цен наркомания помолодела настолько, что проникла в школы и никак не хотела оттуда выбираться. Пристрастившиеся к дурману малолетки шли на любые преступления, лишь бы раздобыть денег на отраву.

Было принято решение уменьшить на время количество поставок в столицу, дабы не вызвать ответных карательных мер государства.

Свежие воспоминания о недавнем прошлом и связанные с этим потери еще заставляли досадливо морщиться московских воротил.

Вот тут и возникла у Меркулова Владлена Марковича, одного из представителей негласного синдиката наркобаронов столицы, идея двинуть свой бизнес из Москвы в Питер, а затем и за рубеж. Дело в том, что питерский рынок тоже уже давно был поделен. Связи с Северной столицей у могущественного чиновника были неплохие, и подвинуть кого-нибудь он смог бы, если бы очень захотел, но это была такая мелочовка, что интереса не вызывала. Другое дело – зарубежные партнеры. Он незамедлительно начал прощупывать канал и очень скоро через своих питерских знакомых вышел на одного очень влиятельного датского гражданина, весьма заинтересовавшегося его предложением.