Михаил Серегин - Охота на блондинок

– Ясно, – коротко ответил Вадим.

– А кто такой этот Сиделин? – полюбопытствовала Светка.

– Мент продажный, – бросила через плечо Кадетка, считая такое объяснение вполне достаточным.

Между тем «бэха» вскарабкалась в гору и остановилась около нужных ворот.

Вадик вышел и направился к воротам. Татьяна смотрела ему вслед, когда вдруг почувствовала, как ей в бок упирается что-то, отчего сразу стало неуютно. И тут же услышала шипение:

– Сиди тихо, не дергайся!

«Так вот почему эта коза села со мной рядом, а не на переднее сиденье!» – мелькнула запоздалая мысль.

– Что, Светик, миллионов захотелось? – покосившись в сторону проститутки, едко спросила Кадетка. – Думаешь, Павлик с тобой поделится?

Давление пистолета на ребра усилилось.

«Значит, я права! Маринка настучала Левану, а эта шалава – Кальмару! Поэтому-то она и не слиняла из Тарасова! Полагалась на его защиту! И он прятал ее, пока я и кавказцы его слегка не прижали. С кавказцами он чужими руками разобрался, а вот дискету достать – тут ему я нужна была! Поскольку он точно знал, что у остальных заинтересованных сторон ее нет! А я – темная лошадка, или, если уж точней выражаться – мутная! Непонятно, за кого играю – раз! А во-вторых, заявляюсь и предлагаю по дешевке купить дискетку! С одной стороны – провокация голимая, а с другой – кто его знает?»

– Так что делать-то будем? – Татьяна вновь покосилась в сторону недавней подруги.

– Сиди спокойно, сказала!

Дверь калитки в стальных воротах неожиданно открылась, и Вадим попятился, держа руки над головой. Кадетке это совсем не понравилось. Следом за мужчиной из ворот на улицу вышел Кальмар собственной персоной.

«Черт! Нужно что-то делать, иначе они нас просто порешат!»

– Выходи, – скомандовала Света, и дуло пребольно толкнуло в бок.

Молодая проститутка открыла левой рукой дверцу и, по-прежнему держа на мушке Татьяну, осторожно вышла из машины.

Дом стоял на отшибе, и помощи ждать было не от кого.

– Дискеты. Быстро! – раздался следующий приказ, и Кадетке не осталось ничего другого, как подчиниться требованию дамы с пистолетом.

Она отдала сверток.

– Отойди от машины! Назад на пять шагов, а ты иди встань рядом с ней! – это уже начал распоряжаться Кальмар.

– Светка, попрощайся с ними! – раздался новый приказ, и Татьяна поняла, что пришла самая плохая минута в ее жизни.

Нервы у Кадетки не выдержали, и она рванула в сторону. Звук выстрела слился в ее восприятии с сильным ударом, от которого женщину отбросило на спину. Уже угасающим сознанием Татьяна уловила, что пошли еще откуда-то выстрелы. Много, часто.

Потом бытие залил сплошной черный мрак.

«Свет, много света! Кто-то говорил, что после смерти человек видит много света!»

Мысль возникала в голове вместе с неприятным пульсирующим зудом. И благодаря этому зуду Татьяна поняла, что она жива.

Женщина попробовала открыть глаза, и это ей удалось.

Сначала все расплывалось, затем темное пятно приняло отчетливые очертания и оказалось портретом Хомякова. Нет, не портретом. Портрет не может моргать ресницами.

«Значит, это оригинал», – равнодушно подумала Татьяна и окончательно пришла в себя.

Она лежала на больничной койке. Хомяков пришел не один. С ним был Вадим. Он мило улыбался.

– Кто тебя просил дергаться? – Бывший шеф не менял своих привычек. – Теперь вот загорай тут! Месяца через два только в строй встанешь!

«Какой еще, к черту, строй?»

– Вся операция была под контролем. Тебе вообще дергаться не нужно было! И девка, и Кальмин на мушке были! Их не брали только потому, что ждали, когда все скорпионы в банке соберутся!

– Собрались?

Татьяна не узнала свой голос. Получилось что-то хриплое, с придыхом. – Молчи лучше, я сам тебе все расскажу. Что можно, конечно.

Эдуард Максимович по привычке потянулся за сигаретами, потом вспомнил, где он находится, и со вздохом убрал руку от кармана.

– Все дело в следующем: знаешь, что неподалеку от нашей области была огромная военная база, начиненная по самый верх химическим оружием?

Татьяна кивнула головой.

– Сейчас идет полномасштабное строительство комбината, чтобы все запасы этой химии уничтожить к чертям собачьим. Так вот, как только было принято решение и процесс пошел, тотчас пошел и еще один процесс: процесс разворовывания! И все, кто имел хоть малейшую возможность сунуть туда нос, – сунули! Оказалось, что в Тарасове был небольшой институтик, который работал на Тиханский комбинат. Покойный Мандарин сумел каким-то непостижимым образом засунуть туда кончик носа и пронюхать, что в лабораториях можно надыбать много чего интересного. Такого, что сулит прямо-таки несметные богатства!