Валерий Рощин - Ложный флаг (Предательская западня)

Стас медленно вышагивал вдоль обрыва. Парни давно прочесали плато, углубились метров на пятьсот в лесок, успели вернуться… Подобраться к площадке можно было только с юга – через вытянутый клочок леса, что и побудило подполковника перекрыть лазейку – отправить туда на дежурство первую пару бойцов.

В тени вертолета лежало накрытое брезентовым чехлом тело командира экипажа – тридцатилетний майор умер, не приходя в сознание. Внутри пассажирской кабины девушка-журналистка хлопотала возле раненного второго пилота. Спецназовцы перевязали пробитое бедро, обработали искалеченное свинцом плечо; сделали пару уколов: ввели обезболивающее и антибиотик.

Бортач держался молодцом. Ему, конечно, подфартило больше, нежели обоим пилотам – пуля саданула по голове вскользь, основательно содрав кожу и самую малость задев черепную кость.

– Ну, мля – вылитый Щерс под красным знаменем!… – приглаживая выбивавшуюся из-под бинтов седую шевелюру, пытался он наладить на лице улыбку.

Улыбка выходила мрачной. Взгляд простоватого мужика, словно завороженный, то и дело возвращался к брезентовому савану, под которым покоилось тело командира…

Оба пограничника в точности выполняли очередной приказ сурового подполковника и не отходили далее пяти метров от пятнистой "восьмерки". Оператор сидел на земле, прислонившись спиной к левому колесу. Все еще подрагивающими от напряжения и пережитого волнения пальцами доставал из пачки одну за другой сигареты и, покашливая, жадно тянул дым.

"А мы полагаем, будто война в здешних горах окончена, – вздохнул Станислав и глянул на часы: – Что-то задерживаются чичи, и это на них не похоже. Тактика у моих давних "приятелей" отработана: подстрелили, подбежали, добили раненных, собрали годное оружие, боеприпасы, вещички. И быстренько растворились среди гор. Падальщики, хреновы!…"

После аварийной посадки прошло более часа. Дно ущелья и склон соседнего отрога отлично просматривались в обе стороны на пару километров. За исключением полоски леса, укрытой с северной стороны вертикалью скалы, растительность на склонах была скудной и низкорослой – сказывалась высота над уровнем моря и преобладающая низкая температура. По голым скалам подобраться к площадке и застать людей Бельского врасплох, было практически невозможно. Однако скоро наступит ночь, и своевременно обнаружить неприятеля станет труднее…

Он еще раз с неторопливой внимательностью осмотрел промоины с глубокими складками. Ни на ребристой вершине отрога, ни за редким кустарником, разбросанным по берегам узкой речушки, взгляд не цеплялся на за одну подозрительную деталь.

– Игнатьев, Дробыш – подежурьте у обрыва, – бросил он парням, возвращаясь к вертолету, – о любом движении немедленно докладывать…

"Четыре часа. Целых четыре часа мы торчим на этом чертовом уступе. Сигнал аварийной радиостанции, уже должны засечь, ну а вычислить координаты и направить их в региональный центр МЧС – дело не долгое", – размышлял подполковник, расхаживая под косыми лучами заходящего солнца. На душе было неспокойно. Очень неспокойно: Касаев вот-вот пересечет российско-грузинскую границу, а он с группой застрял на склоне, в каких-то двадцати километрах от заставы.

– Послушай, приятель, – окликнул он бортача, копавшегося где-то сверху – у раскрытых капотов вертолетных двигателей, – я видел в пилотской кабине парочку автоматов. Это все, что у вас имеется из оружия?

– Да, два автомата. И пистолеты у каждого. Вот, командирский у меня тоже…

Бельский поморщился:

– И это все?

– Так ежли какая острая нужда приспичит, – распрямился тот и вытер руки о комбинезон, – то и курсовой пулемет могу снять – не проблема.

– Годится. Пулемет – это уже кое-что.

Однако дурное расположение духа все одно не покидало. В голове с относительной ясностью вызревало два варианта дальнейших действий, но принять окончательное решение, выбрав один из них, подполковник пока затруднялся.

Скоро над горами и ущельями сгустятся сумерки, следом придет непроглядная тьма южной ночи. У самого Бельского имелся неплохой ночной бинокль, Юрка Сонин привычно пользовался установленным на "вал" ночным прицелом. Но даже при отсутствии ночной оптики ночлег на площадке возле вертолета исключался – потеря столь драгоценного времени наверняка станет причиной провала задания.

"Да, спасатели запаздывают. Вероятно, до темноты нас разыскать уже не успеют. А жаль… Ночью в горах вертолеты не появятся, и придется рассчитывать на утро или, скорее, на первую половину следующего дня, – подпалив сигарету, рассудил Станислав. – Взять своих ребят и двинуть на юг? А если "духи" все-таки нагрянут?… Часика через два-три, под покровом ночи – чем для них не вариант? И что оставшиеся у "вертушки" смогут им противопоставить? Пулемет и пару автоматов?… Не густо из расчета на четверых: пожилого бортача, двух мальчишек-погранцов и гражданского парня. Особенно при полном отсутствии у данной "гвардии" опыта. И очень сомнительно, что это "боевое подразделение" способно своевременно засечь подвох, выстоять и отразить нападение. Очень сомнительно. И еще эта баба… Навязалась на мою шею!…"