Валерий Рощин - Уран почти не виден (Урановый диверсант)

– Этого пытали током, – коротко пояснил Асаф и двинулся к выходу. – Вы не подумайте – мы вовсе не собираемся хранить в морге тела вечно. Вот заполнится рядок до конца, и темной ночкой вывезем половину – захороним. Освободим, так сказать, места для следующих… Да, кстати! – остановился он у последней – пустующей каталки, – а вот здесь запросто можете оказаться и вы. Причем в самое ближайшее время.

Он проводил заключенного до самой камеры. И когда Александр зашел внутрь, встал на пороге, бросил ему пачку сигарет и задумчиво сказал:

– Все в ваших руках, Жан Франсуа. Или как вас там называют на родине? Ну, да не в имени дело… Согласитесь нам помогать – обещаю сделать вашу жизнь нормальной. Уж, по крайней мере, не хуже чем в России. Переведу в отдельный коттедж на закрытую военную базу; обеспечу все мыслимые удовольствия; открою счет в любом западном банке.

– Заманчиво, – отвечал "француз". – Не исключено, что я приму ваше предложение. Но только после встречи с представителем французского посольства.

– Знаете, Франсуа… – блеснули злобой глаза Шимрона, – когда-то мне пришлось изрядно проштудировать учебник ЦРУ по ведению допросов. А двадцати двух страничную главу под названием "The Coercive Counterintelligence Interrogation of Resistant Sources" я помню наизусть, – и, повернувшись спиной, добавил: – Даю на раздумье ближайшую ночь. Если не согласишься, то максимум через трое суток окажешься в подвале – это я тебе обещаю.

Сашка уселся на толстый мягкий матрац, повертел в руках подарочек, задумался…

Дело принимало хреновый оборот. Озвученное на английском название главы из учебника означало: "Принудительный контрразведывательный допрос стойких источников". Кажется, этот лысый имел немалые полномочия и в одиночку вершил суд над пойманными агентами иностранных разведок. Церемониться он не станет – помучает денек, другой, третий и прикончит за милую душу. Кто знает, что капитан СВР Осишвили находится здесь – в тихом и мрачном заведении, похожим то ли на тюрьму, то ли на психушку?… Так и будешь потом числиться в "без вести пропавших".

Оставалась одна надежда на Артура с Ириной. Слабая, но надежда…

Израиль; Атлит

2 июля

Вдалеке полутемный проход упирался в другой коридор – чуть более освещенный.

Хлебнувшая дерьма правая кроссовка иногда предательски всхлипывала; Дорохов морщился – и от дурацкого звука, и от прицепившегося отвратительного запаха, но продолжал потихоньку идти вперед. В правой руке покачивался кусок арматуры – единственное на данный момент оружие ближнего боя.

Добравшись до перекрестка, выглянул: мельком посмотрел в одну сторону, в другую. Слева – в паре метров, коридор заканчивался тупиком с дверью, справа уходил куда-то вдаль. Куда именно, не позволяла разобрать сгущавшаяся темнота.

"Ладненько, – выудил он из захваченного скарба навороченный мобильник. – Сейчас посмотрим, что там и кто…"

Быстро включив нужный режим и настроив матрицу на ночную съемку, майор вывернул панель с экраном и высунул объектив за угол. Через пару секунд картинка стабилизировалась и показа пустую длинную кишку. После многократного увеличения изображения Артур ничего подозрительного не рассмотрел. Судя по всему, коридор тянулся метров двадцать; по бокам имелось несколько дверей…

– Пока путь свободен – и то хорошо, – констатировал он, для начала решив проверить, куда ведет единственная дверь слева.

Она не была заперта и прикрывала обычный склад слесарных инструментов, обрезков труб различной длины, и прочего хлама, необходимого при ремонте трубопроводов.

– Понятно, – покинув небольшое помещение, направился Дорохов в другую сторону.

По пути частенько останавливался, прислушивался и осторожно приоткрывал каждую попадавшуюся дверь. Тщетно – везде попадались захламленные или пустые комнатки с застарелым запахом плесени и гнили.

Вот и конец коридора. Последняя дверь – массивная, сваренная из металла. Она-то должна куда-то вывести из вонючей канализации! Ведь как-то сюда попадают люди для ремонта и обслуживания этой клоаки!

Майор подергал ручку. Заперто. На внутренний замок.

– Невезуха, – почесал он затылок.

Потом присел, заглянул в сквозную замочную скважину… За дверью темень.

Прошелся фонарным лучом по косяку, заметил между ним и дверным краем блестевший язычок. И быстро пошел обратно – к складу инструментов…

Вернулся с подобием стамески. Просунув в щель острое жало, подцепил запирающую деталь, с усилием надавил на орудие. И, проделав эту манипуляцию несколько раз, заставил язычок вернуться внутрь замка.