Михаил Серегин - Облава на волка

– Понятное дело, – хмыкнул майор.

Лажечников не посмел возразить.

– Значит, ты считаешь, что Щукин ничего не подозревает? – спросил майор.

– Ничего, – истово ответил Лажечников, – ничего он не подозревает. Вот век воли не видать… то есть честное благородное слово! Если бы он что-то подозревал, то подорвал бы давно от меня…

– Есть вероятность, что, получив в свои руки деньги, он так и поступит, – нахмурившись, проговорил майор. – Хотя я подозреваю в твоем Щукине настоящего авантюриста, который в любом деле, где сохраняется даже малейшая возможность получить хоть какое-то вознаграждение, рискнет сыграть до конца. Даже если выигрыш будет ничтожен. Вот ты – ради чего влез во все это дело?

– Вы знаете, – вздохнул Лажечников, – куда мне было деваться? Я же не могу отказаться…

– Вот именно, – глубокомысленно проговорил майор и подтянул под скамейку длинные ноги. – Тебя заставили, у меня служба такая, кто-то старается из-за денег, кто-то из-за очередного звания, а такие, как твой Щукин, – из-за самой игры. Из-за процесса игры. Им нравится… Я с такими сталкивался, – добавил майор таким тоном, словно обращался уже не к Лажечникову, а к самому себе. – Я поэтому тебя и попросил найти такого человека, чтобы он помог все дело провернуть, – мои ребята не потянут. Да, Щукин… Авантюрист… Русский вор… Такие самые опасные и есть…

– Опасный он – это точно, – подтвердил Лажечников.

– Итак, что мы имеем, – подытожил майор. – Щукин пока ничего не подозревает. Я вообще думаю, что он слишком увлечен бурно развивающимися событиями, чтобы по сторонам оглядываться. Он не знает, что Лиля на самом деле не любовница Седого, а его дочь, которую он скрывает от всего мира. От своих дружков-уголовников, потому что вору в законе не полагается иметь семью. От милиции, потому что, если милиция узнает об этом, она узнает и о том, что у Седого есть уязвимое место. Ведь он любит свою девчонку…

Тут майор замолчал, словно что-то обдумывал.

– Сколько мы пытались добраться до Седого – ничего не получалось. По закону к нему не придраться, а остановить его надо, слишком уж обширную и энергичную деятельность Седой развернул в своем городе и прилегающих к нему окрестностях. Даже до Москвы ниточка дотянулась – вот мы по этой ниточке и раскручиваем… Ладно…

Майор провел рукой по лицу и продолжил разговор с Лажечниковым.

– Деньги я тебе выдам, – сказал он, – деньги при мне. И не забывай, что за всю сумму ты отвечаешь головой. Это не мои деньги, конечно, а из министерства я вытряс под собственную расписку. Едва мне это удалось в такие краткие сроки. Сколько нервов это стоило мне и моему начальству. По крохам собирали. Могли бы и фальшивками обойтись, у нас в сейфах этого добра хватает – вещдоков, но твой Щукин враз раскусит подделку, он ведь в этих вещах специалист, да и время у него будет, чтобы пересчитать и изучить. Но вот чтобы свалить с деньгами – у него не будет ни времени, ни возможности. До самого парома его будут вести наши люди – те, кто уже засветился перед ним, а на пароме я буду за ним следить. С парома он никуда не денется – не кинется же вплавь. А в Финляндии его снимут с парома под белы рученьки. И никуда он уже не денется…

– Точно, – поддакнул Лажечников, – никуда он не денется. Нам бы, главное, через границу переправить Лильку, а там головорезы Седого не достанут. И можно начинать веревки из Седого вить. Он за свою ненаглядную доченьку все сделает. Голыми руками мы его возьмем…

– Мы возьмем, – поправил майор, сделав упор на первом слове.

– Да-да, – сказал Лажечников.

Они посидели еще несколько минут молча.

– Ладно, – проговорил наконец майор, – пойдем к машине, там получишь и деньги, и билеты.

Лажечников поднялся первым. Когда поднялся майор и куда они направились с Лажечниковым, рыжеволосая женщина уже не видела: она встала со скамейки чуть раньше Лажечникова и уже довольно быстро удалялась в сторону подворотни – выхода из двора.

Рыжеволосая женщина, то есть Николай Щукин, никогда не узнала о том, что болтающие на лавочке рядом с ней Бяша и его собеседник на самом деле сотрудники правоохранительных органов, задание которых было обеспечить майору и Ляжечке безопасность, контролируя ситуацию во дворе. Даже Ляжечка об этом не знал. Именно благодаря им майор и его стукач могли вести свою беседу, не опасаясь, что их подслушают, но разве могли они догадаться, что женщина, рассеянно покуривавшая сигарету, и есть тот самый человек, который не должен ничего знать о содержании разговора майора и Ляжечки? Мнимый Бяша и его собеседник прошли специальную подготовку, но ведь и Щукин прошел хорошую школу маскировки, когда служил во внутренних войсках.