Михаил Серегин - Облава на волка

А с возвращением на волю для Щукина начинается совсем другая жизнь, в которой он – сам себе тактик и стратег, берется за любое дело, сулящее более или менее значительные барыши.

И жизнь эта, бурная и произвольно меняющая декорации, казалось бы, должна приучить Щукина к тому, что ничего стабильного, раз и навсегда утвержденного нет и быть не может. Но только одно Николай знает точно – «вообще не бывает любви».

И понимает он, что и сам Седой, старый и битый волк, должен знать это, но сейчас разбираться в тонкостях психологии человека, которого не видел несколько лет, – на это у Николая нет времени.

Толик Ляжечка подъехал на назначенное Щукиным место встречи спустя час после звонка. Толик был на синей «шестерке» – той самой, на которой он вытащил Щукина из смертельно сжимавшегося вокруг того кольца ментовской опеки. Только номера, конечно, были перебиты.

Николай с Ляжечкой перетащили Лилю в «шестерку» и двинули в центр города, оставив джип Семена в ближайшей подворотне.

Ляжечка был бледен и необычно молчалив. Когда Щукин по дороге поведал ему о своих ночных приключениях, ни словом, естественно, не обмолвившись о встрече со старинным приятелем Семеном, но ярко живописав паскудства обдолбанного Матроса, Ляжечка едва слышно присвистнул и проговорил негромко:

– Зря я Матроса на это дело подписал… Я-то думал, что он поможет тебе, если подобная ситуация случится. Откуда же мне было знать, что Санька обдолбается настолько вусмерть, что своих перестреляет… Боже мой, как мне теперь отчитываться? Не-ет, надо что-нибудь поправдоподобней придумать…

«Ага, – злорадно усмехнулся про себя Щукин, – получишь теперь нагоняй от своего хозяина. Придумывай, придумывай… На то ты и крыса, чтобы изворачиваться…»

Щукин снова почувствовал прилив энергии.

– Короче, так, Толик, – сказал он, серьезно глядя перед собой, – на такую туфту я не подписывался. Мы договаривались о чем? Чтобы я просто доставил девчонку на паром, а с парома туда, куда мне скажут. А что получилось? Я, как сумасшедший из заморских боевиков, кручусь целыми днями и ночами со «стволом», стреляю, в меня стреляют… Кровь льется, машины бьются, взрывы и выстрелы… Нет, ты меня, Толик, извини, но я честный российский вор, а не терминатор какой-нибудь. Я выхожу из игры. И на этот раз ты меня не заставишь передумать. Вот сейчас доедем с тобой к центру, ты меня высадишь, и я в аэропорт пойду…

– Да ты чего, Колян?! – взвыл перепуганный Ляжечка. – Как же я без тебя управлюсь?! Ведь осталось-то совсем немного – завтра вечером паром уже отходит. Билеты есть – места забиты для вас. Сядете спокойно и доедете. А потом ты получишь свои деньги. У тебя что – миллионный счет в банке, если ты такими бабками бросаешься?

– Какими бабками? – деланно удивился Николай. – Никаких бабок я не видел. Только обещаниями кормишь. Не, Толик, я ухожу…

– Да погоди ты! – воскликнул несчастный Ляжечка.

– Чего годить? – невозмутимо сказал Николай. – Поедем мы с Лилей на паром, а там таких же гавриков со «стволами», как те, которых я перестрелял на пустыре, – видимо-невидимо. Ты их, что ли, отводить будешь? А как все дело закончится, так сунешь мне пару тысяч в лапы и до свидания скажешь. Что ж я, твои методы не знаю, что ли.

– Не знаешь, – поспешно ответил Ляжечка, – вот век воли не видать… Последняя блядь и распадла буду, если с бабками тебя кину, Колян. Можешь мне поверить – у меня уже и чемодан с бабками для тебя подготовлен, стоит и ждет. Как дело сделаешь – сразу и получишь. Честное благородное слово…

– Чемодан? – усмехнувшись, переспросил Щукин. – А что – и посмотреть можно? Мы ведь сейчас к тебе едем, так ведь? Вот и покажешь.

Ляжечка даже икнул от неожиданности.

– Чемодан я на съемной квартире не храню, – быстро сказал он, – что я, лох, что ли? В камере хранения он. Так что…

– Так что, – перебил его Щукин, – если чемодан не покажешь… Нет, если прямо сейчас не передашь мне чемодан со всей суммой, мне причитающейся, то я работать не буду. Ухожу. Понял? Нет денег – нет работы.

– Да ты чего?! – заголосил Ляжечка. – Где же я тебе такие бабки… То есть – как так можно?! Ты будешь работать – везти Лильку из города, – тебе нужно следить за ситуацией, быть собранным, а ты еще отвлекаться будешь на то, чтобы смотреть, как бы твой чемодан не сперли! Ты же профессионал, Колян, ты же знаешь, что…

– Это моя забота, – очень спокойно отозвался Щукин, он даже сумел зевнуть. – Короче, завтра… то есть сегодня к утру у меня будут деньги?