Фридрих Незнанский - Дорогие девушки

— Гм… Действительно… А я даже не помню, как тебе ее давал.

— Такие вещи часто забываются, — сказала Марина. — Вероятно, ты сделал это машинально. — Она спрятала визитку в карман летнего пальто.

— Да, наверное, — тихо проговорил Турецкий.

«А что, если она и со мной проделала такой же фокус, как с Плетневым? — тревожно подумал он. — Только в отличие от него я ни черта не помню».

— О чем ты задумался? — спросила Марина, вглядываясь в его лицо.

Александр Борисович качнул головой:

— Так, ни о чем. Так зачем ты хотела со мной встретиться?

Марина опустила взгляд и поежилась, словно ей стало зябко.

— Видишь ли, Саша, я должна ненадолго уехать.

— Куда?

— Неважно. Но в Москве меня не будет… недели две.

Турецкий вставил в губы сигарету и пожал плечами:

— Что ж, нужно так нужно.

Он заслонил зажигалку ладонями и прикурил.

Марина легонько тронула его за локоть, словно искала его взгляда. Турецкий посмотрел на девушку.

— Помнишь, ты говорил, что хочешь, чтобы мы снова встретились?

— Помню. Ты сказала, что встреча может быть только случайной, потому что ты веришь в судьбу.

Александр Борисович усмехнулся.

— Ты смеешься? — спросила Марина. — Глупый довод, я согласна. Поэтому я тебе и позвонила. Я поняла, что не могу без тебя. Поняла, что если не увижу тебя перед отъездом, мне будет очень… очень плохо. Пожалуйста, не отворачивайся. Я хочу видеть твои глаза.

— После твоих пророчеств я просто боюсь смотреть тебе в глаза, — насмешливо сказал Александр Борисович. Однако, несмотря на кажущееся безразличие, голос у него был слишком нервный и натянутый. Турецкий понял, что не может справиться со своим голосом, и еще больше разозлился на себя.

— Ты обижен, я вижу, — со вздохом сказала Марина. — Вот только не понимаю, за что.

— А что тут понимать? — в сердцах проговорил Турецкий. — У тебя какая-то тайная жизнь, в которой для меня нет места.

Лицо Марины стало грустным.

— Все не так, как тебе кажется, — сказала она, нервно покусывая губы. — Когда-нибудь… очень скоро… я все тебе расскажу. А сейчас не могу.

— У тебя проблемы?

Марина покачала головой:

— Нет. Просто моя работа… она отнимает у меня слишком много времени и сил.

— Много заказов на строительство домов? Откажись от половины, — небрежно сказал Турецкий.

— Не могу. Это от меня не зависит.

Турецкий снова отвернулся. Лицо женщины притягивало его, как магнит, и Турецкому было досадно, что это так. Он чувствовал себя под ее взглядом слабым и беспомощным.

— Ты по-прежнему прячешь от меня глаза, — сказала Марина. — Что ж, я сказала тебе все, что хотела. Теперь мне пора. — Она выждала несколько секунд и спросила: — Ты даже не хочешь поцеловать меня на прощание?

— Нет, не хочу, — ответил Турецкий.

— Ладно. Тогда прощай. — Она повернулась, чтобы идти, но вдруг остановилась и обернулась. — Можно я позвоню тебе, когда вернусь в Москву?

— Как хочешь, — пожал плечами Александр Борисович.

— Тогда позвоню. — Она улыбнулась, неловко махнула ему рукой, повернулась и зашагала в сторону метро.

— Ну? — нетерпеливо спросил Турецкий, прижимая трубку к уху.

— Ничего не получилось, — уныло ответил Плетнев. — Она свернула в переулок и как в воду канула. Словно растворилась в воздухе. Я ничего не смог поделать.

— Черт, — проворчал Александр Борисович. — Или эта девушка призрак, или у тебя профессиональные проблемы.

— Александр Борисыч, ты же знаешь, что «наружка» — мой конек, — обиженно проговорил в трубку Плетнев. — Она не простая девушка. Готов поклясться чем угодно, что ее учили уходить от слежки.

— Кто же она, по-твоему? Секретный агент? Шпион?

— Не знаю, но думаю — что-то вроде этого. Она появляется ниоткуда и исчезает в никуда. Она не оставляет следов. Она меняет имена и личности, разбирается в архитектуре, философии и преферансе. Уверен, что если бы речь зашла о ядерной физике, ей бы и тут нашлось, что сказать. Попахивает спецподготовкой, тебе не кажется? Да еще эта гадость, которую она подсыпала мне в кофе!

— Ты, кстати, позвонил в лабораторию?

— В том-то и дело. Эксперты ничего не нашли. Но там точно что-то было. Какая-то психотропная дрянь.

— Ты уверен, что это была та самая чашка?

— Конечно! Хотя… В принципе она легко могла подменить чашку, пока я был в отключке. Точно! Она специально так сделала, чтобы сбить нас с толку и выставить меня дураком!

Турецкий подумал и сказал: