Фридрих Незнанский - Дорогие девушки

— Я так и знала, — самодовольно сказала Марина, уплетая сладкую вату и чувствуя себя так, словно она снова попала в детство.

Родион, едва скрывая улыбку, покосился на нее и спросил:

— Простите, Марина, а кем вы работаете?

— По образованию я экономист, — ответила Марина.

— Вы не правильно выбрали профессию.

— Правда? По-вашему, что мне нужно было стать зоологом?

Родион покачал головой:

— Нет. Вам нужно было стать психологом и работать на детекторе лжи. Тогда бы вы с утра до вечера задавали людям вопросы.

— «Глупые вопросы» — так вы хотели сказать?

Родион насмешливо пожал плечами. Марина нахмурилась.

— Если будете издеваться, я брошу вас в клетку к тигру, — пригрозила она. — И он сделает из вас отбивную.

— Маловероятно, — сказал Родион. — Для отбивной я слишком костляв.

— Тогда шашлык на косточке.

— Вот это уже ближе к правде, — сказал Родион.

Они переглянулись и рассмеялись.

«Как же с ним хорошо! — подумала Марина. — Хорошо и легко. Как будто я, в самом деле, выбралась в зоопарк с отцом».

После зоопарка они долго бродили по городу. И это тоже было Марине в новинку. Она давным-давно не бродила по улицам Москвы пешком. Она вообще забыла, что значит быть простым пешеходом. Не стоять в пробках, изнывая от скуки, нетерпения и ярости. Не видеть, как водители подрезанных тобой «жигулят» крутят тебе вслед пальцем у виска.

Оказалось, что быть пешеходом здорово. В городе было полно тихих улочек, и что самое странное — все они находились недалеко от центра. Патриарший пруд привел Марину в щенячий восторг. Она с удовольствием кидала кусочки хлеба двум белым лебедям и заглядывала в бидоны к рыбакам.

Родион поглядывал на нее с удивлением.

— Вы как будто с другой планеты сюда прилетели, — заметил он.

Марина кивнула:

— Так и есть! Я всегда думала, что знаю Москву, как свои пять пальцев, а оказалось, что я ее совсем не знаю. Гоголевский бульвар, Патриаршие пруды, переулки рядом со Старым Арбатом — это так чудесно!

— Гм… — удивленно проговорил Родион. — В самом деле, чудесно. А знаете, что в этом городе самое чудесное?

Марина покачала головой:

— Нет. А что?

— Вы, — с улыбкой сказал Родион. — Без вас для меня больше нет этого города. Вернее сказать — после встречи с вами Москва стала для меня другим городом. Теперь, где бы я ни был, я буду знать, что на одной из улиц столицы — вы.

— Вы говорите, как поэт, — засмеялась Марина. — У вас, наверное, большая библиотека дома?

— Не маленькая. Кстати, хотите взглянуть?

Марина пристально на него посмотрела.

— Вы что, приглашаете меня к себе домой? — спросила она, прищурившись.

— Приглашаю, — кивнул Родион. — У меня холодильник забит пиццей. Мы славно поужинаем.

— Я не ем пиццу.

— Правда? Вы первый человек в моей жизни, который не любит пиццу. А как насчет сочных ломтиков копченого мяса, оливок и бутылки красного вина?

Марина улыбнулась.

— Звучит аппетитно. А вы далеко живете?

— Да нет, не очень. В Марьиной Роще. У нас там хорошо, тихо. Вам понравится. Правда, из-за нашей пешеходной прогулки я сегодня не на колесах. Но это не страшно, тут легко поймать попутку. Так как, поехали?

Марина немного помедлила, подумала, прикинула и кивнула:

— Давайте.

Ужинали они уже в спальне. Марина сидела в постели, закутавшись в простыню, с бокалом красного вина в руке. Родион расположился рядом. Он был отлично сложен и почти не волосат — как раз во вкусе Марины.

Последние полтора часа здорово их измотали. Родион оказался хорошим любовником, а Марина всегда была жадной до мужских ласк. Все эти полтора часа они почти не размыкали объятий и отвлекались от ласк только тогда, когда Марине нужно было перекурить.

— А ты хорош, — с улыбкой сказала Марина, глядя на сильное смуглое плечо Родиона. — Я даже не ожидала.

— Это все потому, что я не курю, — пошутил он. — У меня крепкие легкие, и я никогда не устаю.

— У тебя не только легкие крепкие, — заметила Марина и отхлебнула вина.

— Правда? — Родион пожал плечами и насмешливо добавил: — Спасибо за комплимент. Но если ты думаешь, что мы закончили, ты очень сильно ошибаешься.

— Ты еще можешь? — удивленно спросила Марина, отрываясь от бокала.

— Но ведь ночь только началась!

— Ты со всеми женщинами такой? Или это я так на тебя действую?

Родион наклонился к Марине и поцеловал ее в ключицу. Потом провел губами по шее, легонько коснулся мочки уха и прошептал: