Фридрих Незнанский - Золото дикой станицы

— Вот и все…

А Лена подумала, что была бы самой счастливой на свете, если бы он держал ее в объятиях подольше.

Начальник отделения важно прохаживался вдоль вагона, заложив руки за спину. Самодовольная улыбка играла на его лице и он предвкушал, как доложит начальству о разоблачении банды ворюг, позарившихся на золото Родины. И ведь это под его руководством так блестяще проведена операция по изъятию золота. Два УАЗика арестованных, банда Кудри прекратила свое существование, банда казаков разоблачена и обезврежена, а ее атаман, он же главарь, уничтожен на месте преступления. Это какой же плюс в его послужном списке! Так и в город могут перевести на повышение. Все, хватит прозябать в этой глуши. Пора выходить на широкий простор. Сынка, кстати, нужно определить в хорошую школу, учителя его хвалят, в пример другим ставят. Да и жена его затосковала в Новоорлянской, поговорить ей здесь не с кем, не то общество. Да и вообще — есть ли здесь равные семье Шкурата? Выпить с ним каждый горазд, но это скорее делает честь его собутыльникам, а не ему самому…

Шкурат остановился у двери вагона и напустив на себя строгость, стал наблюдать за работой подчиненных. Разгрузка золота шла полным ходом. У вагона прямо на гравий расстелили брезент и золото складывали на него.

Шкурат неприятно удивился, когда услышал над головой шум мотора и над ним завис вертолет. Не успел он окончательно огорчиться, как вертолет приземлился тут же, рядом с вагоном. Из вертолета, как заведенные, начали выпрыгивать СОБРовцы — в масках, при оружии. Как в каком-то солидном боевике. Они веером рассыпались вокруг вагона, занимая боевую позицию. Шкурат самодовольно усмехнулся — и без них обошлись. Но когда из вертолета вышли несколько человек в штатском и направились к вагону, лицо Шкурата осветила самая радушная улыбка, на какую он только был способен.

— Здравия желаю, товарищ полковник…Вот… — он широко развел руками, — а мы тут золото незаконное конфисковали. И ликвидировали две преступные группировки.

Он не стал сразу вдаваться в детали операции, приберегая их на закуску. Как сказала бы его жена — на десерт.

Шкурат был готов ко всему — к тому, что немедленно все бросятся пожимать ему руку и поздравлять с успешно завершенной операцией, к тому, что его действия высшее начальство одобрит и оценит должным образом. Но товарищ полковник никак не выразил своего восхищения и его холодность сначала обескуражила, а затем и насторожила Шкурата. Одним словом — настроение у него испортилось непонятно почему.

Полковник в ответ не улыбнулся, он сурово посмотрел на золото, потом перевел взгляд на Шкурата.

— Что же вы не предупредили нас, Дмитрий Иванович? Серьезное это дело. Золото в таких количествах… Это уже сфера деятельности прокуратуры.

Шкурат заискивающе улыбнулся.

— Решили — сами справимся, товарищ полковник. И как видите — справились! Безо всякой авиации…Накол всего пару часов назад пришел.

Полковник брезгливо поморщился.

— Что за тюремные выражения, майор?

— Извиняюсь, информация, — тут же с готовностью исправился Шкурат. — А как вы про это узнали, товарищ полковник? Стрельбу из города услышали? — он рассыпался мелким смехом, его глаза спрятались в щелочки, губы растянулись в улыбке, обнажив неровные зубы.

Полковник ничего не ответил и почему-то не оценил остроумие начальника отделения. Напротив, он отвернулся от Шкурата и через плечо спросил у невесть откуда взявшегося Володи Поречного:

— Что ты говорил, капитан? В машине посмотреть?

Володя молча кивнул. Улыбка мгновенно сошла с лица начальника отделения и он едва сумел сохранить на лице невозмутимое выражение. Но его выдали глаза — он злобно уставился на Володю, который с независимым видом остался стоять у вертолета, словно он, а не Шкурат спланировал эту опаснейшую операцию с конфискацией золота. Если бы Шкурат мог, то испепелил бы своего бывшего коллегу взглядом.

К милицейскому УАЗику уже подходили два СОБРовца. Один из них только нагнулся и тут же вытащил из-под сиденья увесистый брезентовый мешок. Когда мешок развязали и вывалили содержимое на землю, под лучами солнца засверкали пять больших слитков золота.

— Это тебе для хознужд? — язвительно спросил полковник у начальника милиции. — Наверное, капусту в бочке прижимать? Вместо груза.

Полковник, оказывается, тоже знал толк в шутке. Но шутка у него была страшная, и Шкурату действительно стало страшно. Он понял, что допустил ошибку. Непоправимую ошибку.