Фридрих Незнанский - Факир против мафии

В этот вечер он встретился еще с двумя партийными коллегами Елены Сергеевны Канунниковой. Один из них был немногословен, он сказал лишь, что «в этой истории трудно разобраться» и что, по его мнению, «Лена ушла из жизни добровольно, и не стоит ворошить ее могилу». Второй долго приглядывался к Турецкому и уже перед самым расставанием вдруг сказал:

— Если вы хотите знать мое мнение, то Лену вполне могли убить.

— За что? — прямо спросил Турецкий.

— Вы ведь наверняка уже знаете, что «Всероссийская славянская партия» существует на деньги Отарова. А о нем ходят всякие слухи.

— Елена Сергеевна верила в эти слухи?

Тот кивнул:

— Да. Лена верила в слухи и не верила Юрию Отарову. Она предупреждала Дубинина о том, что объединение со «славянской партией» не принесет нам добра. Она доказывала ему, что объединение приведет к нашему проигрышу на выборах. Мы ведь испортили свою репутацию, и избиратели перестали нам верить. Но Дубинин упирал на то, что для выборов в Думу нужны деньги. Большие деньги, миллионы долларов. У Отарова эти деньги были. В тот раз Дубинину все-таки удалось уговорить Канунникову. Она скрепя сердце согласилась на объединение, но потом не раз об этом жалела. Однажды она как-то обронила, что когда-нибудь выведет Отарова и его банду на чистую воду. Не знаю, собиралась ли она привести свою угрозу в исполнение, но если собиралась… — Тут собеседник Турецкого криво ухмыльнулся. — Кому-то это могло очень и очень не понравиться. Больше я ничего не могу вам сказать.

«Что ж, — подумал Турецкий. — Возможно, больше и не надо».

Он твердо решил заняться господином Отаровым и его «бандой» всерьез.

Ирина Генриховна Турецкая сдержала свое обещание и уехала в дом отдыха. С мужем она попрощалась сухо и холодно. А когда Александр Борисович заикнулся о том, что приедет к ней, как только освободится, она иронично прищурилась и произнесла голосом, полным яда:

— Можешь не торопиться, дорогой. Вполне возможно, что к тому времени твое место уже перестанет быть вакантным.

— Не перегибай, — с напускной строгостью ответил на это Турецкий. — Имей в виду, у меня есть табельное оружие. И я готов пустить его в ход.

— Ой, какие мы страшные! — смешливо сказала Ирина, секунду помешкала и все-таки поцеловала Турецкого в нос.

Это было единственное проявление нежности, какое она позволила себе при прощании.

Сразу после отъезда жены Турецкий позвонил Грязнову в главк МВД.

— Слава, привет, это Турецкий.

— Здорово, Саня! Чего не звонишь, не заходишь?

— А ты не догадываешься? Дел по горло. Только-только скинул одно дело, собрался махнуть в дом отдыха с Иркой, да куда там. Вы ведь с Меркуловым меня без работы не оставите.

— Это верно, — согласился Грязнов. — Но только не смотри на меня волком. Между прочим, в твоем возрасте отдых вообще вреден.

— Да ну? И почему?

— А можно быстро заплесневеть. Когда дело движется к полтиннику, нужно постоянно поддерживать себя в форме. Вот как я. Знаешь, сколько я уже не был в отпуске?

— Это твое личное горе.

— Два года!

Турецкий усмехнулся:

— А может, ты просто мазохист?

— Сам ты мазохист. А я просто не даю себе расслабиться. В твоем возрасте, Саня…

— Вот заладил: возраст, возраст. Да какой у меня возраст?

— Преклонный, Саня, преклонный. Все, что за сорок пять, считается преклонным возрастом.

— Смотря у кого, — логично возразил Турецкий. — У тебя вон голова почти вся уже плешивая, а ты на мою гриву посмотри.

— Гм… — досадливо отозвался Грязнов. — Тут ты прав. Ладно, закончим этот обмен любезностями. Ты ведь наверняка по делу звонишь?

— По нему. Слышал что-нибудь о Юрии Отарове?

— Обижаешь. Такие люди всегда на слуху. Он что, замешан в твоем деле?

— Да есть у меня кое-какие соображения на его счет… Но без твоей помощи мне не обойтись.

— Юрий Отаров — крепкий орешек, — задумчиво сказал Грязнов. — Этот всегда выходит сухим из воды.

— Нужно прощупать его окружение. У тебя ведь большая агентурная сеть. Пускай покопают, пороют. Меня интересует все, даже самые дикие слухи. Если будет подтвержденная информация — еще лучше.

— Хочешь его прижать?

— Да было бы неплохо. Сдается мне, из этого дела торчат уши его ребят. Канунникова обещала вывести Отарова на чистую воду. Судя по тому, с какой бешеной энергией она бралась за каждое новое дело, она и впрямь могла сильно попортить ему жизнь.

— Н-да, эта могла. Но не думаю, чтобы он пошел на убийство. Ведь у таких, как Отаров, тысячи способов убедить человека. Убийство — самый крайний. Тем более убийство известного человека.