Гэвин Лайл - Ровно в полночь

Анри ужаснулся было, но вспомнив, что случилось с его автомобилем, только пожал плечами.

Харви с девушкой отошли в сторону. Крупные снежинки медленно плыли мимо.

Мерлен кашлянул.

– Канетон... мне очень жаль, но... – он повернулся к Мэгенхерду и официальным тоном заявил:

– Мсье, как ваш поверенный во всем, что касается закона, я обязан уберечь вас от риска. Ехать туда – риск. А потому советую не ехать.

Мэгенхерд нахмурился.

Я сказал:

– Как ваш консультант во всем, что вне сферы закона, считаю: после всего, что случилось, встреча с Галлероном может доставить немало удовольствия.

Мэгенхерд покосился на меня.

– Стрельбы с меня хватит.

Я пожал плечами.

– Как хотите. Вы – босс.

Он подозрительно уставился на меня. Я продолжал:

– Зачем спешить с решением. Давайте разберемся.

Мэгенхерд нетерпеливо мотнул головой, сбрасывая прилипшие снежинки.

– Здесь холодно.

– Без вашей доли "Каспара" станет еще холоднее, – спокойно заметил я. – Давайте рассуждать. Капитал "Каспара" в акциях – сорок тысяч швейцарских франков, верно? Они десяти – или стофранковые?

– Десятифранконые.

– Всего, значит, четыре тысячи акций. Сколько их у вас?

– Вы же знаете: 33 процента.

– Я задал другой вопрос: сколько их у вас?

Вокруг нас стало очень тихо. Харви с мисс Джермен вне освещенного пространства двигались темными тенями, сливая воду из машины Мерлена в пустую флягу из-под коньяка и выливая ее в радиатор "роллс-ройса".

Мэгенхерд поежился, спасаясь от снежинок, и сказал:

– Можно сосчитать. Но решают все проценты.

– Конечно. Хотя в сертификате значится только число акций. Теперь вот что: вы оба знаете Флетца, я – нет. Верно ли я его представляю? Неделю назад к нему приходит Галлерон, хлопает своим сертификатом по столу и говорит: "Мне принадлежат акции Хелигера. Давайте назначим собрание акционеров и продадим "Каспар". Флетц тут же вспоминает все проблемы, связанные с вашим приездом, и мгновенно впадает в панику. Я прав?

Мэгенхерд с Мерленом переглянулись. Мерлен развел руками и пробормотал:

– Возможно.

Мэгенхерд задумчиво протянул:

– Возможно, так и было. Но...

– А если он запаниковал преждевременно? Ведь он был убежден, что сертификат может быть только сертификатом Хелигера, только на 34 процента акций и, значит, при голосовании перевешивает его собственный. Но в сертификате акций на предъявителя нет ничего: ни фамилии, ни процентов. Только число акций. А Флетц наверняка тоже привык мыслить процентами и, скорее всего, не стал ничего подсчитывать. Вы свои уже сосчитали?

Мэгенхерд сухо сказал:

– У меня 1320 акций.

– Правильно – 33 процента. А 34 – это 1360 акций. Легко перепутать, верно? Особенно если привык считать в процентах. Я все думаю, не совершил ли Флетц именно такую ошибку, если сертификат Галлерона был выписан на 1320 акций – как ваш и Флетца.

Мэгенхерд уставился на меня.

– Вы считаете, это фальшивка?

– Кто станет делать фальшивый сертификат, неправильно вписав в нею число акций? Нет, сертификат подлинный, но не Хелигера. Сертификат Хелигера сгорел при аварии. Это ваш сертификат. Сейчас у вас нет акций "Каспара" ни на сантим. Нравится ощущать себя банкротом?

Воцарилась долгая пауза.

Я не спеша продолжил:

– Думаю, когда вас обвинили в изнасиловании и сразу же возникли проблемы с передвижением, вы решили дать больше прав своему поверенному Мерлену. И даже перевели на него немало важных бумаг или предоставили право пользоваться вашим сейфом в банке. Думаю, что среди прочего там хранился и сертификат "Каспара".

Я ухмыльнутся Мерлену. Тот не отрывал глаз от "маузера", смотревшего ему в живот.

– Любой француз может изобразить бельгийский акцент, Анри. Да я и сам могу это сделать, – во всяком случае, достаточно прилично, чтобы сбить с толку жителя Лихтенштейна вроде Флетца. А теперь, Галлерон, будьте добры вернуть мистеру Мэгенхерду его десять миллионов фунтов!

Он медленно поднял глаза и, помолчав, грустно улыбнулся.

– По закону сертификат на предъявителя принадлежит его обладателю. Но мы, возможно, не все делаем строго по закону.

Он вздохнул и полез во внутренний карман пиджака.

У меня за спиной прогремели три выстрела. Лицо Мерлена, озаренное вспышками выстрелов, сразу застыло и он рухнул в поземку.

Я развернулся и выбил у Мэгенхерда "уэбли".

Харви с револьвером руке выскочил из снежной круговерти.

– Что происходит, черт побери?