Андрей Ильин - Настоящий полковник

— Здесь.

Полковник попытался встать, видимо, подрагивая коленями и локтями, демонстрируя свою боязнь высоты и аргументируя последующие, на которые он решился, действия.

— Ну? Где?

Зубанов выпрямился, попытался сделать шаг и вдруг, споткнувшись, скользнул подошвой к краю крыши.

— А-а-а! — дико заорал он, размахивая свободной рукой. И, потеряв равновесие, перевалился через почти лежащий на крыше парапет и рухнул вниз, увлекая за собой пристегнутого к его руке оперативника.

— Спасите-е! — кричал он, сползая все ниже. И еще ниже, чтобы сверху невозможно было ухватить его за руку.

— А-а-а! — в тон ему завопил оперативник, хватаясь за выступы на крыше, за парапет и сползая все дальше и дальше, за срез крыши.

Его друзья ухватили его за туловище и ноги Еще секунда-другая — и они начнут вытягивать его наружу и вместе с ним пристегнутое к нему наручниками тело. Через секунду-другую.

Полковник резко задвигал, закачался из стороны в сторону телом, с тем, чтобы наручники сильнее впились в кисть оперативника. Почувствовал, как на него сверху закапала кровь.

— Отстегните, отстегните его! — кричал оперативник. Ему казалось, что его кисть вот-вот оторвется от руки. — Скоре-е-е!

— Помогите! Вытащите меня! — в свою очередь вопил Зубанов, протягивая вверх свободную руку.

— Отстегните-е!!

— Тащи их! — скомандовал кто-то.

Почувствовав рывок, полковник незаметно уперся свободной рукой в выступы украшений, предваряющих карниз крыши.

— Тяните! Тяните! — просил он, одновременно всячески, рукой, ногами и плечом, упираясь движению, направленному вверх.

— Ну что же вы?!

— Не получается!

Ну и слава богу!

Полковник висел над пропастью пустоты, на неестественно вытянутой руке оперативника, лежащего на крыше.

— Держите меня, я попробую ухватиться за наручники! — сказал кто-то.

Это было опасно, потому что если они ухватятся за наручники, то гарантированно смогут вытянуть их и их пленника на крышу.

Зубанов сильно дернул наручники вниз, и оперативники увидели, как из-под браслетов брызнула кровь и полезли клочья кожи.

— Отстегните-е!

Кто-то, свесившись телом с крыши, потянул к замку ключ.

— Не отстегивайте! — закричал Зубанов.

— Держись! — потянулись к нему сверху несколько рук.

Он подтянулся на наручниках и вцепился в них. Рука дотянулась до замка, всунула в замочную скважину ключ.

— Держись крепко, сейчас я открою наручники, — предупредил голос.

Полковник вцепился в руки

Замок щелкнул. Наручники раскрылись. Зубанов дернулся вниз и повис на нескольких удерживающих его руках.

Его попытались подтянуть, но неудачно.

— Левее, — попросил он. — Там выступ есть. Я за выступ зацеплюсь.

Его снова попытались подтянуть, но он уперся в карниз.

— Еще! Еще!

— Не получается. Тяжелый ты!

— Тогда левее! Левее!! Я зацеплюсь! Его сдвинули чуть левее. Под расположенный внизу балкон.

— Тяните! Потянули.

Полковник уцепился свободной рукой за чужие руки, подтянулся и вцепился в них зубами. Со всей силы. В одни. И другие.

Наверху вскрикнули и разжали руки. Полковник рухнул вниз. На балкон. Упал, ломая какие-то полки, мгновенно вскочил на ноги, перепрыгнул через перила, спустился вниз, повис, зацепившись пальцами за срез балкона.

— Стой! — заорали сверху сразу несколько голосов. — Стой! Стрелять буду!

Полковник раскачался и прыгнул на нижний балкон. И сразу же на другой.

Сверху бухнул предупредительный выстрел. Еще один. Возможно, уже не предупредительный.

Следующий балкон был застеклен, и пришлось высаживать ногой стекло. И пришлось прыгать в осколки, что стоило нескольких глубоких порезов. Но это ничего. Это не пуля.

С последнего балкона полковник прыгнул под самую стену и, пробежав вдоль нее, оказался на улице.

Оперативники наверняка уже были на третьем или втором этаже. И наверняка передали водителям машин и в горотдел сигнал тревоги. И значит, на уход оставались буквально мгновения.

Зубанов, изображая пьяного, выскочил на проезжую часть, под колеса надвинувшихся на него «Жигулей».

— Ты чего? — возмущенно заорал выскочивший из машины водитель. — Тебе жить надоело?

Полковник, лежа на асфальте, зажимал бок и демонстрировал окровавленную, с ранами, оставленными наручниками, руку.

Водитель испуганно наклонился над ним.

— Ты чего? Ты живой, что ли?

— Мертвый, — тихо сказал полковник и коротко и сильно ударил водителя в солнечное сплетение. Тот кулем упал под колеса собственной машины.