Андрей Ильин - Законник

— Заседают.

— А как подсудимый?

— По-моему, в ступоре. Все никак не может понять, где он и что с ним происходит. Только просит в Верховный Суд позвонить. Какому-то Иванову. И плачет.

— А выступает кто?

— Прокурор.

— Что требует?

— Смертную казнь.

— Этот добьется…

…На основании статей… УК РСФСР… и по совокупности статей… подсудимого… к высшей мере наказания… Что и заслужил…

Ветераны сворачивали манатки. Вчетвером за два конца столешни поднимали, грузили в машину столы заседаний. Таскали стулья и скамейки.

Подсудимый сидел рядом, возле стенки, под присмотром Сан Саныча и Анатолия. Казалось, он все еще не мог прийти в себя. После суда. И вынесенного приговора.

— Убери ноги! — говорили ему, проходя мимо. И он механически поджимал ноги.

— Подвинься. Мешаешь.

И он пододвигался.

Слаб в коленках оказался Глава администрации. Не то что бывший беглый рецидивист Мокроусов. Который, на том двадцатилетней давности суде, несмотря на перспективу смертного приговора, ухмылялся, угрожал суду и вообще вел себя самым вызывающим образом. Размякают бывшие рецидивисты в высоких начальственных кабинетах. Мхом берутся. Или это просто возраст сказывается? И нервное перенапряжение?..

— И что теперь будет? — периодически спрашивал приговоренный к высшей мере Глава администрации.

— Прошение о помиловании. Если вы надумаете его подавать, — отвечал стоящий рядом в ожидании машины адвокат.

— А помилуют?

— Вряд ли. Но хотя бы время потянется.

— До чего?.. Потянется?

— До приведения приговора в исполнение.

Приговоренный преступник гулко сглатывал слюну.

— Подбери ноги! — кричали проходящие мимо ветераны.

Подсудимый автоматически подбирал ноги…

— Всё! Шабаш. Осталось только этого увести, — кивнул Борис.

Приговоренный встрепенулся.

— Куда увести?

— Туда, откуда ты десять лет назад сбежал.

— Зачем?

— Затем. Сам знаешь, зачем!

Приговоренный знал. Теперь точно знал! Он закрутил во все стороны глазами и вдруг, сильно дернувшись, вскочил на ноги. И побежал в сторону открытых ворот.

— Вы что? — закричал Борис на допустивших промашку конвоиров. — Одного полоумного зека удержать не смогли?

— Да он так неожиданно. Так сильно, — попытался оправдаться Сан Саныч. — Мы даже не ожидали…

— Не ожидали… Сейчас уйдет за ворота, и поминай как звали.

— Не уйдет, — зловеще сказал Анатолий и вытащил из кармана пистолет. Именной. Который за Днепр получил. — Не уйдет. Гад! Петров! Остановитесь! Или я буду стрелять!

Петров не слушал. Петров опрометью бежал к распахнутым воротам. Которые обещали отмену или хотя бы отсрочку приговора.

— Один — в воздух, — тихо сказал Анатолий и, задрав ствол, выстрелил. — Стойте! Мокроусов!

Мокроусов, помещавшийся в обрюзгшей оболочке Петрова, не остановился. Но и не побежал быстрее. Потому что быстрее уже не мог. Кабы Мокроусов был в оболочке Мокроусова двадцатилетней давности, он, может быть, и успел добежать…

— Второй — на поражение! — сказал Анатолий и опустил дуло вниз.

— Ты что делаешь? — закричал издалека Федор.

— Пресекаю попытку побега, — сам себе ответил Анатолий, прослеживая дулом удаляющуюся фигуру.

— Уйдет, — сказал кто-то рядом. — Слишком далеко.

— Не уйдет, — прошептал Анатолий. — Не может такого быть, чтобы ушел! — И нажал на спуск в момент, когда беглец стал поворачивать за угол.

Выстрел!

Совершивший попытку побега подсудимый упал на асфальт. И замер.

— Ты что наделал? — вскричал подбежавший к месту событий Федор.

— Я?

— Ты!

— Ничего особенного. Привел приговор в исполнение, — жестко сказал Анатолий.

— Какой приговор? Мы же договаривались…

— Теперь поздно говорить, о чем мы договаривались, — вздохнул Сан Саныч и побрел к трупу.

— Ну вы даете! — покачал головой адвокат. — О приведении приговора в исполнение вы мне ничего не говорили…

— А вас здесь и не было, — сказал Анатолий. — Вообще не было. Вы на садовом участке морковь окучивали.

Адвокат еще раз осуждающе покачал головой и пошел к машине.

— В общем, так, мужики, — сказал Борис. — Все по домам и заготовьте надежное алиби. На каждый день. Раз так все обернулось…

— А труп?

— Труп я возьму на себя.

От ворот подошел Сан Саныч.

— Ну что? — спросили все.

— Точно в лоб! Чуть выше переносья, — сказал Сан Саныч.

Анатолий не без гордости похлопал себя по карману, где лежал пистолет. В его возрасте не каждый способен попасть даже в мишень в тесном, как коробка из-под обуви, пневматическом тире. А тут со ста метров в бегущую фигуру!