Борис Седов - Гроза мафии

– Хорошо. Тогда этим мы сейчас и займемся.

Челыш нажал на кнопку стационарного телефона, стоявшего у него на столе.

– Дмитрий, зайдите ко мне. Есть дело.

Вскоре в кабинет вошел чернявый невысокий, но плечистый мужик. От его облика веяло «органами». Наверняка бывший гэбист.

– Дмитрий, вот эти люди объяснят, что делать. Пройдите с ними…

Честно говоря, Казак испытал некоторое облегчение, когда выбрался из этого кабинета. Душным человеком был Челыш. А вот Дмитрий оказался совсем иным.

– Я Дима. А вы?

– Я Сергей, он Валера.

– Отлично. Пойдемте в мои владения.

«Владения» Дмитрия помещались в дальнем конце здания. Они прошли через комнату, в которой сидел охранник напротив экранов, передающих информацию с камер наблюдения. Как успел заметить Казак, следили в доме не только за внешним периметром, но и за внутренностью двора.

Они вошли в небольшой кабинет обычного офисного вида.

– Так, ребята, что делать будем? – спросил Дмитрий. – Кстати, кофе хотите?

– Не откажемся. Надо человека хорошо пропасти. И о каждом его контакте сообщать мне.

– Ха! Какой вопрос. Начинаем прямо сейчас…

Сергей вошел в помещение ресторана и обратился к официанту:

– Я Казаков, меня должны ждать.

– Пожалуйста, пройдите вон в тот кабинет. Вас там уже ждут.

Эта встреча была весьма странной. Вчера Казак отзвонился Князеву – впервые за долгое время. Вообще-то, пока он считался работающим на Барина, общаться с начальством смысла не было. Но о контакте с лидером чужой команды сообщить стоило. Во избежание, как говорится. Князев, выслушав краткий доклад, сказал, что завтра прибудет в Питер лично. Что было и вовсе необычно. Начальник службы безопасности был тяжелым на подъем человеком. Он пустил корни в карельском райцентре – и даже в Петрозаводск вылезал редко. Князев и отпуск-то проводил не на всяких престижных курортах, а рыбачил на озерах. И вот этот человек вдруг сорвался и поперся в Петербург.

В кабинете стол был накрыт на две персоны и уставлен разнообразной едой. Хорошо покушать бывший мент очень любил.

– Ну, здорово, Казак. Садись. Выпей, закуси. Ты, надеюсь, не за рулем?

– В этом городе езда на машине по-научному зовется мазохизмом. На метро проще.

– Тогда давай, хлебни коньячка, закусывай и начинай свою скорбную повесть…

Князев слушал внимательно, хотя одновременно успевал обильно поглощать пищу и запивать ее коньяком. Со стороны могло бы показаться, что Сергей рассказывает свои впечатления об отдыхе на курорте. Но когда он закончил, шеф положил вилку на стол, вздохнул и изрек:

– В хреновое дело ты вляпался. Вернее мы вляпались. Не понимаешь?

– Что оно не самое веселое, это я понял. Все дела с наркотиками уж больно гнусно пахнут. И я знаю, что вы их не одобряете. Но, видимо, я что-то понял не до конца раз вы приехали.

– Что шеф возни с кайфом не одобряет – это верно. Он же в легальность метит, мазаться в откровенном дерьме не хочет. Но в том-то и дело, что ты не до конца понимаешь. Ты вот не задумывался, что от деятельности наших неизвестных друзей сильно пахнет конторой?

– Комитетом? Это… Разве это их методы?

– Молод ты еще. Запомни: более-менее серьезно судить о методах комитетчиков могут только сами комитетчики. Вот гляди: этот твой Коломейцев разваливает какую-то там коммунистическую партию. Это для нас бабушки и дедушки с красными флагами ничего не значили. А у людей из конторы на этот счет может быть иное мнение. Кстати, я про эту партию, которую Коломейцев развалил, кое-что слыхал, она была и в Петрозаводске. Да, в ней были, в основном, пенсионеры. Но в том числе – и ветераны МВД, и военные-отставники. У нас в ней состоял один ветеран, бывший диверсант, увешанный боевыми орденами с головы до ног. Так что, возможно, у кого-то было к ней более серьезное отношение. Мало ли что им могло в голову прийти. Далее – этот самый Журкин. Оттуда же запах конторы доносится за версту! Почему контора зевнула? Почему этот хренов Мавроди спокойно убрался в Англию и никто даже не попытался его оттуда достать? А он ведь не Березовский, он террорист. Так почему? Вот именно.

– Но фальшивые картины, рейдерство…

– Я ж не говорю, что всем этим непосредственно руководит ФСБ. Они контору создали – и пустили в плавание. К тому же мы ведь не знаем, у кого они изымали собственность, и кто должен был ее получить. Дело темное. И кстати, у нас еще в начале девяностых, когда я опером работал, ходили глухие слухи о том, что, дескать, создаются бригады, которые будут бороться с преступностью незаконными методами. И то сказать, этого Челыша, а точнее – Челышева Алексея Игоревича, ментам на законных основаниях нипочем не ухватить. Хитрый мужик. Он срок еще в середине восьмидесятых схватил за всякие темные экономические махинации. На зоне вошел в авторитет, хотя вором в законе так и не стал. А после стал крутить разные дела… Но не о нем речь, а о том, что ведь, может, что-то и как-то было создано. И во что это «что-то» превратилось со временем мы тоже не знаем. Может это теперь какой-то мутант – то ли деловой, то ли идейный, то ли конторский. Или все в одном флаконе мутанты, они, знаешь – непредсказуемы. Вот это и гнусно.