Борис Седов - Месть вора

Венок лежал на столе. Мокрый. Блестящий. Какой-то торжественный… И зловещий!

– Не надо никуда возвращать, – дрожащим голосом еле выдавила из себя Ангелина.

Старик удивленно уставился на нее.

Она расправила черную ленту с некогда золотой, а теперь еле проступающей на мокрой ткани надписью.

– Это нам с Леонидом. О Господи! – Ее не держали ноги, и она тяжело опустилась на стул. – О Боже! И здесь ведь нас отыскал…

– Дык что там такое? Не пойму. – Хозяин взял с полки с посудой замотанные изолентой очки, нацепил их на нос. – «Ле-не от стар-шего бра-та, – принялся он по слогам разбирать надпись на ленте. – И Ли-не от быв-шего му-жа. Скор-блю, что все так слу-чи-лось. Пусть зе-мля вам будет пу-хом». – Старик снял очки и, прищурившись, вопросительно посмотрел на побледневшую Ангелину. – Это что же, – спросил он, – получается, вам с мужем послание? М-да… Получается… – покачал он головой. – Дела-а-а… И кто же мог так пошутить?

– Это не шутка. – Ангелина с трудом поднялась со стула и, будто пьяная, медленно поплелась из кухни.

Все вокруг было словно укрыто туманом. В голове гудело, как в трансформаторной будке. И словно издалека доносился суетливый говор старухи.

– О-ой, внученька! Что ж эта-а-а? Что ж? – причитала она. – Качает аж всю. Иди-кась ляж поскорее. Иди полежи, успокойся. О-ой, как знала, не к добру это все… Ой, не к добру! Ой, беда…

– Принеси-ка водички, – пробормотал сонным голосом Леонид, почувствовав, как жена опустилась на край кровати. – Куда лазала? В туалет?

Ангелина молчала.

– Так сходи за водой-то.

– Сам сходи, – устало проговорила она. – Заодно посмотри, что там на кухне. Подарок от Костика. Скорбит. И желает, чтоб земля нам была пухом.

Из всего, что сказала жена, Леонид не понял ни слова. «Что за подарок? При чем здесь Константин? Кому земля будет пухом? Или я еще не проснулся? – подумал он. – Или меня глючит с похмелья? Крыша поехала? Delirius tremens [49]? Не приведи Господи! Надо скорей похмелиться».

Он открыл глаза и правой рукой обхватил жену за бедро. Странно, но она отстранилась.

– Ли-и-ин, сходи за водичкой. Сушня-а-ак! Пожалуйста, лапка.

– Сходи сам, говорю! – с несвойственной ей агрессивностью отрезала Ангелина. – И глянь на подарочек от твоего старшего братца! Ночью положил нам на машину. «Лене от старшего брата. И Лине от бывшего мужа, – процитировала она. – Скорблю… Пусть земля будет пухом».

– Что? – Нет, это были не глюки. Это ему не снилось. Наконец он осознал, что это серьезно. – Что?!!

– Иди на кухню. И посмотри, – повторила она.

И, не снимая ни сапог, ни намокшей под дождем куртки, прилегла на постель. Уперлась взглядом в низенький потолок, оклеенный пожелтевшей бумагой. В глазах ее была пустота. В этот момент она поняла, что бессильна что-либо предпринять для их спасения. И Леонид бессилен. И даже всемогущий Хопин им не поможет. Бежать бесполезно. Спрятаться нереально. Сопротивляться бессмысленно. Константин достанет везде. Он сильнее. Быстрее. Хитрее. Он предугадывает каждый их шаг, ни на мгновение не выпускает их из своего поля зрения.

– Он убьет нас. Мы… обречены, – простонала она.

Леониду стало страшно!

Головная боль и похмельная помойка во рту тут же отошли на второй план. Их затмил страх. Настолько материальный, что, казалось, его можно потрогать руками. Страх, сковывающий движения и обволакивающий непробиваемым коконом и без того парализованные после вчерашнего возлияния мозги. Страх, с каждой секундой все больше и больше обретающий очертания паники. Страх!!!

А ведь каким безоблачным и беззаботным все казалось еще вчера! Как же быстро умеет жизнь поворачиваться к нам задом!

Когда Леонид, перебравшись через жену и сев на кровати, принялся натягивать джинсы, вошла баба Маруся с алюминиевым ковшиком, полным воды. Он чуть ли не вырвал ковш у старухи, сделал несколько жадных глотков… живительных глотков… очищающих мозги глотков. Вода была ледяной… Настолько, что от нее заломило зубы.

– На, попей. – Леонид поставил ковшик на постель рядом с женой и, даже не подумав обуться, пошлепал босиком по холодному полу из комнаты. – Ну чего там, баба Маруся? Показывай, – как можно беспечнее, как можно бодрее попробовал сказать он. Но это у него вышло фальшиво. Слишком фальшиво…

«Слишком фальшиво. – Ангелина закрыла глаза. Ей хотелось раздеться, забраться под одеяло и хотя бы ненадолго заснуть. Пусть так, пусть даже на какие-то считанные минуты уйти от действительности, заслонить ее фальшивой декорацией сна. – Господи, скорее бы все закончилось. Пусть он скорее нас найдет…»