Борис Седов - Правила боя

– Да, ты прав, хорошо играет…

У входа в мясную лавку, ту самую, куда вел длинный темный коридор из ресторана «Стромболи», остановился большой солидный лимузин, и из него вышли трое крупных, под стать автомобилю, мужчин.

Они вошли в холодный полумрак лавки.

– Хозяин! – зычно позвал самый большой из них.

В открытых дверях подсобки появился хозяин, высокий, жилистый, в жилете на голое тело. Длинными рельефными мышцами, сухим впалым животом и выступающими ребрами он сам напоминал только что освежеванную тушу какого-то животного.

– Чем могу, господа? – спросил он, поигрывая узким разделочным ножом.

– Хотелось бы мяса, синьор хозяин, – по-итальянски, но с акцентом сказал один.

– Свежего мяса, – сказал второй.

– Много, – добавил третий.

Хозяин отложил нож, вышел из-за прилавка.

– Сколько?

– Четырнадцать тел, – с акцентом сказал третий.

– Мы говорим – не тела – туши, – улыбнулся мясник.

– Пусть будут туши, – согласился третий, – но только свежие.

– Насколько свежие, синьоры? Вы же знаете, что убоина должна немного полежать, чтобы набрать достойный мужчины вкус.

– Самые свежие, с кровью.

– Увы, синьоры, у меня не бывает такого мяса, и, уверяю вас, что в Чикаго мясо с кровью можно найти только на бойне.

– Хорошее слово – бойня, – сказал третий, – очень хорошее. Что ж, тогда мы сами позаботимся о свежем мясе.

Лавочник схватился рукой за шею, в которую впилось какое-то насекомое, и так, не отрывая руки, опустился на пол.

Первый заглянул за прилавок, нашел там табличку с надписью «Chiuso» – «Закрыто» и повесил ее на дверях лавки, а двое других оттащили спящего торговца за прилавок, после чего странная троица скрылась в подсобке.

Плетеные бутылки с молодым кьянти наполовину опустели, фирменное блюдо синьора Джованни – телячьи зразы по-римски – нашло достойное место в желудках мужчин, и наступило то приятное состояние, которое итальянцы называют dolce far niente – сладкое ничегонеделанье, когда люди сидят, наслаждаясь самим фактом своего существования, пьют хорошее вино, курят хороший табак, молчат или разговаривают о чем-то незначительном, не будящем страсть к спору.

Кто-то из гостей вполголоса подпевал перебиравшему струны гитаристу.

В это время из кухни донеслось пронзительное кошачье мяуканье, сытые расслабленные мужчины с улыбкой переглянулись, а музыкант неожиданно отложил гитару, распахнул полы своего плаща и извлек небольшой, похожий на детскую игрушку, автомат.

В дверях кухни возникли трое мужчин.

Двое из них, с автоматами в руках, опустились на одно колено, третий продолжал стоять, держа, как герой боевика, в каждой руке по пистолету. Все четверо открыли огонь одновременно.

Люди не кричали, потому что пуля быстрее крика, люди не стонали, потому что мертвые не стонут, только бутылки с кьянти не желали молчать и со звоном рассыпались на стеклянные блестки, смешивая молодую кровь винограда со старой кровью людей, да глухо крякали дубовые панели, принимая в свою плоть маленькие кусочки свинца.

Гитарист медленно обошел зал, внимательно вглядываясь в лежащих на полу людей, лишь однажды остановившись, чтобы исправить ошибку пули, после чего достал из кармана конверт, положил его на ближайший столик и придавил стаканом с вином.

Он вернулся к своему стулу, взял стоявшую у стены гитару, и мужчины скрылись в изломанных коридорах с пыльными лампочками, редко висящими на кривых, свернутых косичками шнурах. Табличка «Chiuso» – «Закрыто» уже висела на дверях ресторана.

Полчаса назад ее повесил сам синьор Джованни.

В воскресенье утром мы с Пашей поехали в гамбургский аэропорт Фульсбюттель встречать Петра Петровича Сергачева.

А в субботу мы купили машину.

До этого дня я прекрасно перемещался на своих двоих, во-первых, потому что мне интересно было посмотреть город Гамбург – первый иностранный город в моей жизни. А во-вторых, Паша, исполнявший не только обязанности переводчика и телохранителя, но и экономного кота Матро скина, решительно против машины протестовал.

– Куда нам машина? – недовольно бурчал он. – Чего, ехать куда надо далеко? Так не надо ведь, стоять будут деньги, в железо вложенные, а то еще угонют, знаешь как русская мафия здесь лютует!

А я и не настаивал, машина действительно была не нужна.

Теперь – другое дело, приезжает Сергачев, какие у него планы на гамбургский визит – неизвестно. Во всяком случае, нужно, чтобы машина всегда была наготове и стояла если не у подъезда, то на ближайшем паркинге.