– И что потом?! – осведомился Хопин.
– Какой вы нетерпеливый! – укоризненно покачал я головой. – Всему свое время, Аркадий Андреевич, а если знать все наперед, жизнь станет совсем неинтересной. Разве вы со мной не согласны?
Мы посмотрели друг другу в глаза. В его взгляде я не прочел ничего, кроме страха, бешеного желания выжить любой ценой! И это радовало. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но только, вздохнув, Хопин вытащил свой мобильник и стал набирать первый номер.
Полковник Щеглов с напарником засели на квартире Птахи через двадцать минут после побега Знахаря из зала суда.
Выйти на Птаху труда не составило – подвела его, как это часто бывает, чрезмерная любовь к слабому полу. Со стороны могло показаться, что этот заморыш просто старается доказать свою мужскую состоятельность всему остальному миру – с таким неистовством он менял партнерш, последняя из которых была подложена под него непосредственно полковником Щегловым. Ну а дальше дело было за малым. В распоряжении полковника был целый запас необходимых препаратов из арсенала родного ведомства. Один из них в свое время позволил нейтрализовать Знахаря.
На этот раз столь мощного средства не требовалось. Птаху просто усыпили, ну а очнувшись, он имел неудовольствие лицезреть в своей шикарной квартире вместо бойкой красавицы, опоившей хозяина его же собственным безумно дорогим коллекционным вином, – плечистого коротышку с плохими зубами и мрачного, похожего на гробовщика типа в кожаном плаще – одного из чистильщиков ФСБ.
Последующие несколько часов были для Птахи самым неприятным, что он пережил в своей бурной жизни. Даже его приключения в российской глубинке горбачевских времен не шли ни в какое сравнение с этим.
Лишь приведя его в совершенно неописуемое состояние, незваные гости наконец поверили в то, что Птаха не общался со Знахарем после побега последнего, и, дав несчастному время придти в себя, приготовились ждать.
Во время описанного чуть ранее разговора со Знахарем к гениталиям Птахи был приставлен ствол пистолета. Поэтому он не геройствовал, не пытался предупредить товарища. Раз нажил Знахарь себе на голову неприятности, пусть сам и расхлебывает. Каждый сам за себя…
Лестницы в доме Птахи, стоявшем на улице Жуковского, были узкими и крутыми. Шаги разносились по пролетам гулким эхом. Вертел вспугнул каких-то детишек, собиравшихся покурить – может, в первый раз в жизни, и, похихикав над непристойной надписью на стене, потопал вверх. Лифт в доме имелся, но не работал уже много лет.
Вертел поднимался неторопливо и внимательно изучал номера на дверях квартир. Наконец остановился перед нужной. Красная железная дверь, номер выведен небрежно черной краской. Он нажал на звонок. В квартире долго ничего не происходило, наконец распахнулась вторая внутренняя дверь – он услышал это, в глазке появился свет, потом снова померк.
– Это Вертел! – пояснил гость, полагая, что этого вполне достаточно.
И этого действительно оказалось достаточно. Дверь распахнулась. Вертел отступил на шаг, ожидая увидеть Птаху, о котором Знахарь успел натрепать вечером много забавного. Ну и каков же он этот герой-любовник?!
Только вместо Птахи на пороге квартиры стоял мусор. Был он в штатском, однако мусорщиной несло от него за версту, и в руке у мусора был пистолет.
А снизу по лестнице уже поднимался кто-то. Вертел бросил взгляд наверх – наверняка есть выход на крышу. Или тоже перекрыли?! Он взглянул на мусора. Тот угадал направление его мыслей и покачал отрицательно головой – не делай этого! Потом отошел немного вглубь коридора, уступая ему дорогу, и показал головой – проходи.
Вертел прошел с каменным лицом мимо него в комнату, где ждал его уже второй мусор и сам Птаха, вернее то, что от него осталось.
Алиса послонялась по комнате. Заглянула, разумеется, за плотные шторы и не увидела ничего – стекла были прикрыты толстыми листами фанеры. Фанера была вставлена между рамой и решеткой, вделанной в подоконник. А у них тут все продумано! Наверное, готовились загодя. А зачем?! Этот мужик с приятным, надо сказать, фейсом, уверяет, что с бабками у него все в порядке! Убедительно говорил. Но тогда что ему нужно?! Наверное, это связано с папочкиной деятельностью, – решила она. Хотят заставить его что-нибудь подписать! Или наоборот – не подписывать! Скорее всего – это все из-за земельной собственности, почему-то решила она. Сейчас все крупные преступления – из-за этой самой собственности. А ее похищение, безусловно, относилось к разряду крупных преступлений.
Читать дальше