Сергей Алтынов: Кроссворд для нелегала

Парашютисты сидели тесным рядком вдоль ребристой стены фюзеляжа. Отряд был разбит на пятерки – четверо местных, что было видно по смуглым, обветренным лицам, затем парень лет двадцати восьми явно европейской наружности, снова четверо местных и снова европеец, чуть постарше первого. И так далее, всего три боевые пятерки. Полковник в который раз оглядел свою «интербригаду». Каждого бойца Олег Петрович отбирал лично, а затем натаскивал в учебном центре под Симферополем. Однако что-то не в себе Кемаль, нервно теребит пальцами шнур, тянущийся к проволоке под потолком. И Слава… Держится пацан, но мышцы лица выдают. Олег Петрович поймал взгляд лейтенанта и подмигнул. В ответ Вячеслав робко улыбнулся. Что ж, лейтенант, – первое боевое крещение, не все на ринге перчатками молотить.

– Минутная готовность! – послышалась усиленная мегафоном команда из кабины пилота.

Полковник поднялся первым. Под потолком салона замигала «синяя лампочка». Начали подниматься и остальные бойцы. Дверь фюзеляжа распахнулась, и «интербригада», один за другим, стала вываливаться в ночь. Олег Петрович провожал каждого из них молча, лишь Кемалю бросил пару ободряющих фраз на родном языке. Один из «аборигенов», входивших в последнюю пятерку, самый высокий и плотный, неожиданно у самого люка испуганно уперся. Идущий вслед командир пятерки, невысокий крепыш Николай, без особых трудностей приподнял его, точно тряпичную куклу, и выбросил в темноту.

– Дети разных уродов, дери их мать, – по-русски откомментировал крепыш, оскалился в улыбке и последовал за незадачливым подчиненным.

– Давай, Слава! – скомандовал Олег Петрович, и Телегин шагнул к люку.

Еще мгновение, и лейтенант уже парил в черном небе, в лицо били холодные капли дождя, а при вспышке молнии он отчетливо различил силуэты своих боевых товарищей – прыгали затяжными, так незаметнее с земли, да и не разнесет далеко друг от друга. Полковник был где-то рядом, и это было для Славы самым главным.

А еще через полчаса он уже пробирался по извилистой лесной тропе, сжимая укороченный десантный «АКС». [1]Полковник шел впереди, а лейтенант Телегин прикрывал командира с тыла.

Впереди послышался крик совы. Сперва одиночный, затем чуть более громкий – по два раза, с интервалом в десять секунд. Это означало, что нужно ложиться на живот и ползти. Сверху шарили лучи прожекторов, а подобраться к частоколу летнего президентского дворца надо было незаметно. По счастью, агент из числа обслуги сработал на совесть – подкоп был сделан точно в указанном месте. Подземный лаз недолог – всего метров пять под частоколом. «Вот сейчас, один за другим, окажемся на открытой, со всех сторон простреливаемой площадке… И если стража не спит, а тем более если что-то пронюхала – ослепят нас с вышек прожекторами и перебьют, как тараканов…» – этот момент был самым гнилым звеном во всем плане операции, и полковник, сколько ни сушил мозги, так и не смог найти более надежного решения, чем «авось, пронесет».

Пронесло. Наверное, потому, что их было совсем мало, и все действовали быстро и бесшумно, недаром десятки раз проигрывался весь сценарий на макете президентского дворца, сооруженном в натуральную величину из ДСП и опалубки в одном из хорошо охраняемых уголков Подмосковья…

Часовых сняли с помощью нейлоновых струн, в жилые апартаменты проникли через гаражное помещение. В коридоре проснувшийся дежурный офицер схватился было за кобуру, но не успел даже вскрикнуть – полковник неуловимо быстрым движением прокрутил его голову почти на полный оборот и вместе с подоспевшим Славой аккуратно уложил позади стола вдоль бархатной ковровой дорожки. Этажом выше им повстречался не то врач, не то официант – какая-то странная личность в белом. Этого отключил Кемаль, столь же быстро и грамотно.

Часы показывали половину четвертого утра. Пока все шло с опережением графика, без стрельбы, практически вообще без шума.

У дверей спальной комнаты было пусто – непорядок, по протоколу тут самый важный пост. Полковник быстро огляделся, молча кивнул на дверь находящегося рядом туалета. Трое бойцов во главе с Кемалем тут же нырнули туда. Негромкая возня, и через минуту из отделанного розовым мрамором просторного «кабинета задумчивости» выволокли и уложили в «предбаннике» тело почти двухметрового бородатого негра, личного президентского телохранителя. Кемаль молча протянул полковнику автоматический пистолет Стечкина с деревянной кобурой. «Навооружали на собственную башку!» – усмехнулся Слава и еще крепче сжал свой «АКС».