Сергей Алтынов - Победить любой ценой

Для борьбы с подобной малой авиацией наиболее эффективен армейский вертолет «Ми-24». Либо же можно подбить самолетик с земли тем же ЗРК «Игла-2». Кто следит за передвижениями подобных «рейсов»? Кто их контролирует? Да по большому счету никто. Смотрят на это сквозь пальцы – чем бы нынешние «хозяева жизни» ни тешились… А «тешатся» этим другие «хозяева жизни».

– Давай поговорим, Стекольщик, – выждав паузу, согласился я.

Мы отошли в противоположный угол. Нас теперь не слышали ни казачки, ни Малышев с Ритой.

– Что, если я вам предложу Эль-Абу Салиха? – спросил Виталий Андреевич.

Я не сразу сообразил, что ответить. Похоже, Стекольщик и Черный Генерал соревнуются в том, кто эффективнее использует ВДВ, то есть меня – Валентина Денисовича Вечера.

– Голову Черного Генерала? – переспросил я.

– Да, живым его предложить не могу, – ответил Виталий Андреевич.

– Знаете, несколько часов назад Черный Генерал предлагал мне убить вас.

– Что?! – Виталий Андреевич потерял спокойствие.

– Представьте себе!

Я решил выложить карты перед Ушковым. Сейчас здесь должна начаться война. Она неизбежна, поэтому чем быстрей она начнется, тем лучше. Я вкратце изложил Виталию Андреевичу мой разговор с Абу Салихом.

– Надо срочно переговорить с Филиппычем! – произнес Ушков.

– Ну, пошли! – согласился я, при этом уперев ствол пистолета Стечкина под левую лопатку Виталия Андреевича. – Вот так и побеседуем.

Женька и Рита остались охранять пленников. Ко всему прочему, Малышев заминировал помещение, и в случае атаки «зал наглядной агитации» сложится карточным домиком. Вместе со всеми там находящимися.

Мы сидели в узенькой комнате втроем. Я с упертым в спину Виталия Андреевича «стечкиным», сам Ушков и Филипп Филиппыч. Мне почему-то казалось, что дедок в курсе всех происходящих событий.

– Интересные дела, – произнес Филиппыч, выслушав нас.

Этот слуга двух господ явно метался между Стекольщиком и Черным Генералом.

– Сейчас я приду, – сказал Филипп Филиппыч и покинул нас.

Вот и все. Не пройдет и минуты, как нас изрешетят автоматные очереди. Однако Виталий Андреевич был само спокойствие. Он был уверен в Филиппыче как в своем верном человеке. Самое интересное, что столь же уверен в нем был и Черный Генерал. Не прошло и пяти минут, как на пороге появился Филиппыч с ксерокопией столичной газеты «Московский либерал», датированной сегодняшним утром.

– Получил по электронной почте, ознакомься! – протягивая мне газету, сказал Филиппыч.

Не выпуская Ушкова, я углубился в чтение. Статья принадлежала перу либеральной крысы Ланковской. В ней говорилось… Ох, даже не хочу повторять, что там она накропала, но повернуто все было так, будто мы, бойцы спецназа ВДВ, убили и Булышева, и актера Ходжаева, и даже… пока еще здравствующего генерал-атамана Ушкова.

– Что это значит? – спросил я, отшвырнув мерзкий листок.

– Это значит, что, если ты принимаешь наше предложение, завтра в этой же газетенке выходит другая статья. В ней будет говориться, что генерал Ушков жив и невредим, а подполковник В. отнюдь не авантюрист и не убийца. Вместе с генералом Ушковым и его казаками он сумел выйти на след неуловимого Черного Генерала. Но в завязавшемся бою Абу Салих погиб. По проверенным данным… Да, еще пару твоих слов о бездарном руководстве со стороны ФСБ.

– Писать будет снова Ланковская? – спросил я.

– Покривится, поломается, но за пару тысяч «зелени» напишет и это. Так что все продумано.

Эти Филиппыч и Стекольщик озадачили меня не меньше, чем Черный Генерал.

– Отказываться глупо, – заметил Виталий Андреевич.

– Ну а если откажусь?

– Живым отсюда не выберешься. Ни ты, ни твой приятель с дамой. Ну а если выберешься… Сам уже догадался, на твоей «группировке» будут трупы Булышева, Середы… А также мужественного военного журналиста подполковника Горлача. Докажут, не докажут, какая разница?! Следствие, сам знаешь, вещь долгая! И пока оно длится, вы, все пятеро, будете сидеть… А тюрьма такая вещь, оттуда не все выбираются.

Знаю, не дурак. Филиппыч забыл добавить про труп Ушкова. Ему, в случае чего, моей пули не миновать. Но и Рите с Женькой живыми не выбраться.

– Десять минут на размышления, – произнес я.

– Хорошо, – развел руками Филипп Филиппыч.

Он сделал шаг назад, и тут… Ушков полетел в сторону, уйдя с линии моего огня, а сам я получил сильный удар в грудь. Мой выстрел пришелся в потолок, я ударился затылком о стену, которая провалилась назад, и я рухнул в темное, неосвещаемое помещение. Через мгновение наступила полная тьма. Стена, дрогнувшая под моей спиной, тут же сменилась другой, выросшей откуда-то сбоку. Таким образом, я оказался замурован. Стрелять бесполезно. Я слабо представлял, из какого материала окружавшие меня стены, а погибнуть от собственной срикошетившей пули я желания не имел.