Сергей Алтынов - Последний бой наемника

– Ты учишься? – отхлебывая чай, поинтересовался Васнецов.

– Да… Но сейчас в академическом отпуске.

– В институте иностранных языков?

– Догадливый вы, – произнесла Надя и сразу стала серьезной, стерев с лица улыбку. – Вообще я спортом занималась. В сборную входила…

На некоторое время девушка замолчала.

– Нашу Надежду по телевидению показывали! – вставила свое слово бабушка. – Все соревнования выигрывала!

– Что за соревнования? – поинтересовался Васнецов.

– Чемпионат мира, – все так же не слишком весело ответила Надя. – По волейболу. Я в защите была.

«Травма, – догадался Васнецов, но вслух уточнять не стал. – Или с тренером поцапалась, она девочка с характером… Однако мировой чемпионат – вещь нешуточная, потому так и переживает».

– Иностранные языки тоже дело хорошее, – сказал Васнецов, стараясь приободрить Надю.

– Пуэдэ сэр кисас, [11]– наконец улыбнулась она. – Нунка сэ пуэда дэсир кон сэртэса. [12]Устэ но эста дэ акуэрдо кон миго? [13]– Но… – с трудом подбирая испанские слова, заговорил в ответ Васнецов. – Эстой дэ акуэрдо.

Василию удалось-таки произнести что-то вроде: «Абсолютно с вами согласен», последнее слово, таким образом, осталось за ним. Однако упаси бог от «дуэли» на итальянском и французском.

– У вас тут, километрах в пяти, какой-то крутой рыцарский замок соорудили, – переменил тему Васнецов.

– Есть, есть дворец, – закивала головой Лидия Павловна. – Только к нему не подойдешь. Вооруженные бугаи ходят с собаками, точно, прости господи, немцы в войну.

– У меня подруга там работала, – произнесла Надя. – Кем-то вроде горничной. Мне тоже предлагали, когда из спорта ушла. Но я как-то… Не понравилось, одним словом.

– Внутри была? – осведомился Василий.

– Целых три раза. Ничего особенного, так картинки, свечки по стенам развешаны. – Надя неприязненно передернула плечами. – А потом от ворот поворот.

– Отчего же так?

– Там охранники противные, щупают все время. А хозяин ржет. Думает, раз баксы платит, то с девушками уже все, что угодно, можно!

Васнецов лишь невесело усмехнулся.

– Как там моя одежда? – поинтересовался Василий, поднимаясь из-за стола и запахивая халат.

– Еще сырая, – отозвалась Лидия Павловна. – Пару часиков обождать придется.

Ничего не поделаешь, придется. Васнецов отправился в соседнюю комнату, остановился в святом углу, перед иконой Спаса. Бог хранил этот дом, его хозяев и, будем надеяться, добрых гостей. Васнецов подошел к окну, выложил на подоконник уцелевшее удостоверение офицера фельдсвязи, достал из него фотографию улыбающейся девушки в очках.

– Все нормально, – сообщил ей полушепотом Васнецов. – Так, временная заминка. Скоро приеду, жди.

Он и не заметил, как у его плеча возникла Надежда.

– Это ваша девушка? – не удержалась от вопроса Надя, когда Василий обернулся. – Симпатичная, – продолжила Надя. – Она вас немного помладше, да?

«Помладше!» – мысленно хмыкнул Васнецов, но промолчал, не желая развивать тему.

– Как ее зовут? – спросила Надя.

– Марта, – произнес наконец Васнецов. – Это моя дочь.

Дочку Василий с женой назвали в честь первого весеннего месяца. Именно утром первого марта она и появилась на свет семнадцать лет назад. Васнецов только вернулся из Афганистана, первой боевой командировки. Как все здорово складывалось поначалу, растить девочку помогали их родители. Дочка росла хорошенькой, умненькой, в пять лет уже знала буквы и умела считать. Беда ударила внезапно точно молния. Незначительные жалобы, затем медосмотр перед зачислением в школу… В первый класс Марта не пошла, так как находилась в специальной больнице-санатории. Так, в больницах, госпиталях и санаториях проучилась все десять лет. Почки, страшное заболевание с труднопроизносимым названием. Васнецов ненавидел это слово, избегал упоминать его даже в разговорах со специалистами. Процедуры и прочее лечение (в котором Васнецов ничего не понимал) немного облегчали жизнь девочки, но к семнадцати годам вопрос стал «или – или». Или операция по пересадке искусственной почки, тяжелая, дорогостоящая операция, или…

– Вам нужно поискать спонсора, – пряча глаза, говорила лечащий врач, пожилая, знающая жизнь женщина.

Она прекрасно понимала, что никаких спонсоров у майора ВДВ быть не может, но ничем помочь не могла.

К тому времени Васнецов развелся с Мариной. Дома начались постоянные скандалы, зачастую совершенно на ровном месте. То Марине казалось, что Васнецов пришел со службы с запахом французских духов, то Василий был уверен, что жена слишком фривольно вела себя с молодым лейтенантом, только прибывшим в часть. Дочери о разводе говорить не хотели, но Марта и сама догадалась. Она была умной и рассудительной не по годам, как и многие тяжелобольные дети.