Альберт Байкалов: Наш хлеб – разведка

– Потерпи, – подбодрил его Антон. – Скоро приедут врачи.

Наконец со стороны дома послышались шаркающие шаги и вздохи. Опасаясь, что вид Лютого еще больше напугает бабку, Антон вышел навстречу.

– Вот бинт, вот пакет, – протянула она руку. – Может, его в дом сначала?

– В таком состоянии нельзя, – разрывая упаковку, покачал головой Антон. – Вы идите, встречайте врачей и милицию, а я пока перевяжу.

– Хорошо, – всхлипнула бабка и, слегка пошатываясь, направилась обратно.

Антон вернулся к Лютому. Парень беззвучно шевелил губами. Приложив к внутренностям полиэтилен, Антон быстро перебинтовал его. Затем похлестал по щекам.

– А-а! Больно, – простонал раненый.

– Кто тебя так? – Антон потряс его за подбородок.

– Джамбулат, – парень жалобно всхлипнул.

У ворот скрипнула тормозами машина. Захлопали дверцы, послышались шаги и приглушенные голоса. Антон поднял голову. Через двор, вслед за хозяйкой, в его сторону спешили несколько человек. У одного из них в руках зажегся фонарь.

– Кто обнаружил тело? – спросил остановившийся рядом с Антоном мужчина.

– Я, – Филиппов выпрямился. – Он живой.

– Разберемся, – отодвигая в сторону Филиппова, мужчина склонился над Лютым: – Ты видел, кто на тебя напал?

Бедняга испуганно таращился на милиционера и что-то мычал.

В это время подъехала «Скорая». Во дворе появились люди в белых халатах.

Милиционеры стали осматривать сарайчик. Врачи, поколдовав над Лешкой, уложили его на носилки и унесли.

– Нам надо с вами поговорить, – наконец подошел к Антону один из сотрудников. – Пройдемте в дом.

Расположившись за столом, молодой кучерявый, мужчина, назвавшийся Быстровым Игорем Васильевичем, быстро, со слов Антона, заполнил протокол.

– А зачем вам понадобился пострадавший? – выслушав рассказ Филиппова с того момента, как он появился у ворот злополучного дома, до приезда оперативников спросил следователь.

– Я хотел подробнее расспросить Лютого о его прошлом.

– Для чего? – Взгляд Быстрова сделался подозрительным.

– Не исключено, что он бывший военнослужащий. – Антон на секунду задумался, собираясь с мыслями, и в двух словах описал события, которые послужили причиной его появления в этом доме.

Вошли двое коллег следователя. Один держал в пакете нож.

– У забора нашли. – Он навалился плечом на дверной косяк.

– Странно получается, – следователь перевел взгляд с опера на Антона. – Потерпевшим, со слов хозяйки дома, никто не интересовался, кроме участкового. Тут в Осиновке появляетесь вы. Днем из-за него у вас возникает конфликт с группой молодых людей, вследствие чего вы оказываетесь в отделении. Там, в ходе разбирательства, вновь проявляете интерес к человеку, которого совершенно не знаете, а вечером того же дня оказываетесь сразу после нападения на Иванова рядом…

– Хочешь сказать, – Антон вскинул на Быстрова удивленный взгляд, – что я сначала грохнул собаку, потом этого Лешу и сам же вызвал милицию? Для чего?

– Все возможно, – следователь зевнул. – Допустим, вы были знакомы до того, как он умом тронулся.

– Это нетрудно проверить, – Антон повеселел. – Можно об этом у самого Лютого и спросить.

– Пока это нереально, – на полном серьезе ответил Быстров. – Кроме того, что он и так плохо соображает, теперь еще и ранен.

– Кстати, шеф, – неожиданно подал голос стоящий у дверей оперативник. – Насчет проблем с головой у потерпевшего. Может, он их ему и создал?

– А что? – Сощурившись, следователь выжидающе уставился Антону в глаза. – Не исключено!

– Угу. – Антон закинул ногу на ногу и вздохнул. – Этот парень пару лет назад на лимон «зелени» меня кинул, а я его нашел. Потом, требуя возврата долга, отшиб мозги, но бедолаге удалось бежать. Теперь вот снова вычислил гада…

– Так или не так, разберемся. – Быстров посмотрел на часы. – А пока проедете с нами.

– Вы что, серьезно?! – Антон опешил.

– Нет. Понарошку, – съязвил опер и достал наручники.

– Погодите! – Антон встал. – Давайте рассуждать трезво. Я понимаю, вам не хочется разбираться до утра, но и я не собираюсь торчать в камере эту ночь. Ответьте на один вопрос. Допустим, я пришел сюда, чтобы свести с Ивановым счеты. Убил собаку, а потом ранил его. Но ведь он жив! Почему, вместо того чтобы довести дело до конца, а потом разыграть из себя человека, случайно оказавшегося сразу после покушения рядом, я оказал ему помощь?

– Все просто, – опер, стоящий у дверей, подошел к Антону и защелкнул на запястье наручник. – Ты не хотел его убивать, а просто решил пообщаться. Только Лютый этого не пожелал, а попытался тебя грохнуть. Защищаясь, ты выпустил ему кишки.