Альберт Байкалов - Превентивный удар

– Пошли, раз пора, – Пьянов медленно выпрямился и побрел к селению.

До хижин было около километра. Узкая тропинка проходила через заросли густого кустарника, росшего вперемешку с невысокими пальмами. С ветки на ветку порхали небольшие птички причудливого, яркого окраса. Акутину уже показали колибри и попугаев. Много было и бабочек.

Все работающие на строительстве ходили в резиновых сапогах и шляпах с широкими полями. Выдали их и химикам.

Пройдя полпути, наткнулись на Оскара. Он шел навстречу с уже знакомым Акутину парнем. При виде его Геннадий Леонидович загорелся желанием узнать, где сейчас Ирина. Но, неожиданно вспомнив недавний самосуд, отказался от мысли спрашивать о чем-либо.

Все встали.

Колумбиец при виде русских улыбнулся, обнажив ряд почерневших, гнилых зубов, и что-то быстро заговорил на испанском.

– Он говорит, что вы хорошо работаете, – дождавшись паузы, стал переводить его провожатый. – Если так будет и дальше, то скоро мы закончим строительство и приступим к решению главной задачи.

Он вновь замолчал, выжидающе уставившись на колумбийца.

Догадавшись, что тот перевел вступление, революционер продолжил что-то говорить, отчаянно жестикулируя руками.

– Он сказал, вам оказано большое доверие – создать и обеспечить Революционные вооруженные силы Колумбии средствами эффективной борьбы с предателями народа и американцами, хозяйничающими на этой земле, как у себя дома.

Едва переводчик умолк, как Оскар отошел с тропинки, уступая дорогу.

– Уважает, черт нерусский, – процедил сквозь зубы Нескромных, когда они удалились на достаточное расстояние от колумбийца.

– А почему он сказал, будто мы должны обеспечить оружием его армию? – догоняя его, спросил Акутин.

– А ты кого думал? – удивился тот.

– Не знаю, – он растерялся. – Меня чеченцы вывозили. Я думал, это все для них.

– Скорее нас продали, – сокрушенно вздохнул Серенко. – Хотя отсюда можно любую отраву куда угодно отправить. Ведь они весь мир наркотой завалили.

– Что верно, то верно, – согласился с ним Нескромных и тронул Акутина за локоть: – Сегодня вечером ты расскажешь, над чем работал Свергун. Мы тебя все вместе выслушаем и попробуем понять, почему в Польше тебе не удалось получить это вещество.

– Откуда вы об этом знаете? – от неожиданности Акутин остановился.

– Еще до твоего приезда здесь был Ваид Мусаев и сказал, что мы должны помочь тебе разобраться с этим вопросом.

– Кто это такой? – теряясь в догадках, спросил Геннадий.

– Чеченец, – Нескромных неопределенно пожал плечами. – Приезжал сюда уже дважды. Странный тип.

Едва выйдя из гостиницы, Вахид достал сотовый и набрал номер Шамиля:

– Срочно возьми билеты на ближайший рейс, – едва на другом конце ответили, приказал он. – Как будете готовы, сообщите мне.

– Понял, – без лишних вопросов ответил Батаев и отключился.

Вахид перешел на другую сторону улицы и сразу остановил такси.

В номере он долго не задержался. Забрав ноутбук, не стал укладывать в сумку даже бритвенные принадлежности.

Вновь оказавшись на улице, удивленно хмыкнул. Всего каких-то пять минут назад сквозь нависшую над городом серую дымку пробивалось солнце. Сейчас дул порывистый ветер и хлестал дождь. Напротив гостиницы, прямо у тротуара, одиноко стояло такси.

– В центр, пожалуйста, – усаживаясь на заднее сиденье, попросил Вахид на английском.

Водители лондонского такси отделены от пассажирского салона стеклянной перегородкой, и для общения с ними используется переговорное устройство.

– Извините, – сидевший за рулем мужчина, виновато улыбнулся. – Я ожидаю клиента.

Стушевавшись, Вахид выбрался наружу и чуть было не угодил под колеса резко затормозившего рядом с ним джипа. Отшатнувшись, он налетел спиной на такси, которое только покинул. Морщась от боли, в сердцах выкрикнул в адрес водителя-лихача оскорбление на чеченском, но тут же взял себя в руки и, подхватив багаж, шагнул в сторону тротуара. В это время все двери джипа одновременно открылись, и из него выскочили трое здоровенных парней с решительными лицами. Вахид сразу понял, что это чеченцы. Выяснять, с какими намерениями они рванули к нему, не было ни смысла, ни времени. Метнув в грудь одного из них сумку, он встретил следующего ударом кулака в подбородок. Крутанувшись на месте, парень рухнул на брусчатку. Бегущий следом за ним, не ожидая такого оборота дел, споткнулся о своего товарища и полетел вперед. Не успев коснуться земли, получил по лицу носком ботинка. В это время на рукаве Вахида повис тот, в которого он кинул сумку. Отбросив ее в сторону и увидев своих товарищей поверженными, чеченец растерялся. Схватив его большим и указательным пальцами за нижнюю губу, Вахид с силой крутанул ее. Из глаз нападавшего брызнули слезы. Хватка ослабла, но в тот же момент Джабраилов почувствовал, как кто-то из лежащих на тротуаре схватил его за ногу. Увлекаемый весом парня, уже вывшего от боли, он упал между машинами, отпустив губу нападавшего. Тут же кто-то навалился на него сверху. В груди захрустело, а в глазах полетели черные, похожие на сгоревшие листки бумаги хлопья.