Альберт Байкалов - Точка возврата

– Молчи, – глядя прямо перед собой, проговорил Зелмах. – Иди лучше в ванна помойся. Заодно набери горячей воды.

Кадык безропотно отправился выполнять указание.

Зелмах проводил его брезгливым взглядом и вынул сотовый телефон.

– Паду, русский эту бабу трогал. Сейчас пошел в ванну. Давай план поменяем?

Сейчас Зелмаху пришла в голову идея изменить сценарий. Он предложил повесить в ванной Кадыка. Можно было подкинуть следствию версию, будто бы тот караулил журналистку на площадке. Когда она пришла, ворвался следом в квартиру, совершил насилие, после чего зарезал ее, а когда опомнился, наложил на себя руки. Любая экспертиза подтвердит, что между Веселовой и им был половой контакт.

– Все делайте как договорились, а этого ишака везите сюда, – ответил Паду.

Вернулся Мирзо.

– Надо спешить. Если сердце остановится, крови будет мало.

– Зови этого шакала, – имея в виду Кадыка, приказал Зелмах.

Вскоре Веселова уже лежала в ванне. Мирзо вынул упаковку лезвий, достал одно, взял погруженную в воду руку женщины и несколько раз провел по локтевому сгибу. Из разреза ударила струя крови, окрашивая воду в бордовый цвет.

Уничтожив следы своего пребывания и прихватив с собой бутылку с остатками минеральной воды, в которой растворяли яд, они осторожно покинули квартиру.

– Кажется, пронесло, – облегченно перевел дыхание Кадык, когда вся троица подошла к станции метро.

Едва он произнес это, как рядом с ними остановился неприметный «Опель». Не сговариваясь, бандиты заняли в нем места. Сидевший за рулем молодой мужчина, из-за специфического разреза глаз прозванный Эскимосом, отъехал от тротуара.

– Теперь опять в лес, – с тоскою в голосе проговорил Мирзо. – Комары надоел.

– Не надоел, а надоели, – хохотнул Кадык.

– Слышь, ты, умник, – зло процедил сквозь зубы сидящий рядом Зелмах, – заткни свой поганый рот! Почти мертвый баба драл, теперь джигитом стал, да?

Кадык втянул голову в плечи и затих.

После того как Дашу вытащили из сливной ямы, в которой она чуть не задохнулась под весом мертвого Корня, ее отвели в небольшое бревенчатое сооружение, по всей видимости, когда-то служившее амбаром. В углу, на полу, валялся драный, липкий от грязи матрац. Туалет заменяло ведро, стоявшее у стены напротив.

– Это наш «люкс», – съязвил Лесник, осветив фонарем ее новые апартаменты. На вопрос «где мужчины» он усмехнулся: – Тебе одного мало было?

Закусив губу и обхватив колени руками, она просидела до утра, почти не обращая внимания на комаров. Когда забрезжил рассвет, то оказалось, что и без того маленькие оконца были закрыты решетками, роль которых выполняли вбитые в бревна скобы. Даша поняла: захватившие их люди готовили эту импровизированную тюрьму специально. Кто они? Для чего им нужны пленники? А может, те, кого нашли военные, перед своей смертью как раз и жили здесь? Страшная догадка неприятным холодком пробежала от поясницы вверх по спине, шевельнула волосы на затылке. Пытаясь избавиться от этого ощущения, она поежилась.

– Средневековье, – невольно сорвалось с ее губ.

Ее покормили каким-то варевом, состоявшим из рисовой каши, лука и мелко нарезанного мяса. День тянулся медленно. Еду приносили по очереди Кэмэл или Лесник. Самым странным было то, что бандиты даже обеспечили ее мылом, зубной пастой и щеткой, а рядом с выходом повесили умывальник. Двое суток она находилась в неведении и каком-то полусонном состоянии. Даша подозревала: возможно, ей в чай подмешивают транквилизатор или даже наркотик. Но все равно пила его, потому как становилось легче. Не исключено, что головокружение было следствием сотрясения мозга. На исходе третьего дня заточения пришел Паду. Он долго и бесцеремонно рассматривал ее, склонив голову набок.

– Что вам от нас надо? – наконец не выдержала она.

– Для начала нужно, чтобы прошли синяки, – спокойно ответил тот. – У твоих друзей на это уйдет не один день.

– Где они?

– Здесь. – Паду показал взглядом на бревенчатую стену.

Даша догадалась, что эта импровизированная тюрьма перегорожена и имеет две половины.

– Для чего вы мне нужны, ты знаешь, – продолжил он, прищурив левый глаз. – Для того, чтобы рассказать миру правду.

– Я не могу этого сделать. – Она отчаянно замотала головой.

– Почему? – Он зло сплюнул прямо на пол.

– Я не видела этого своими глазами, – выдавила она из себя, чувствуя, как внутри все леденеет.

– Но ведь совсем недавно ты сама мне все рассказала! – взревел он.