Михаил Серегин - Особая миссия (Сборник)

Запах, скажете вы?.. Конечно, куда ж от него деться… Но любой из нас участвовал, и не однажды, в разборе завалов в современном европейском городе. Вряд ли вы представляете, что это такое… И какой стоит запах, когда в завале попадается разрушенная канализационная линия. Когда спасаешь людей, не имеешь возможности реагировать на запахи. Травмированный человек иной раз не в состоянии управлять своей перистальтикой, а спасать его в любом случае нужно…

Когда стало ясно: единственное, что нам с Полем осталось, – это лечь спать, я быстро определила, какой из углов нашего каземата превращен в туалет. Конечно же – самый дальний от людей, расположившихся на ночлег. Да его и нетрудно было отыскать. Естественно, по запаху. В него я и направилась… Ах да! Есть же еще одна проблема… Ну так я не первая женщина-спасатель, попавшая в такую ситуацию… Просто делаешь вид, что никого не видишь, а все остальные делают вид, что не видят тебя… На мой взгляд, это нормальное, очень цивилизованное и очень уважительное по отношению друг к другу поведение…

Короче, с этим мы справились без труда. По очереди…

Поль нашарил на полу, недалеко от входа, кучу каких-то сухих веток, и мы с ним улеглись на них, подняв шорох и треск сучьев, который привлек внимание нашего часового. Он зашуршал занавеской на двери, что-то негромко крикнул угрожающе-предостерегающее и умолк.

Я совершенно неожиданно для себя прижалась к Полю и почувствовала его плечо под своей головой. В нашем объятии ничего не было, кроме стремления уставших людей помочь друг другу отдохнуть…

Мне вдруг сделалось так спокойно, словно меня обнимал старший брат, который взял на себя всю ответственность за мою жизнь и безопасность. Я теперь ни за что не отвечала и ничего не хотела, кроме одного – заснуть как можно скорее и проснуться уже утром… Единственное, что меня слегка раздражало – невозможность избавиться от комбинезона. Я, знаете ли, дома привыкла спать обнаженной. Днем меня мой защитный спецкостюм вполне устраивал, он был подогнан идеально под меня. Это очень важно, чтобы одежда не отвлекала твоего внимания в сложной ситуации, когда от скорости реакции зависит слишком многое… Одежда спасателя должна быть для него столь же незаметной, как его кожа… Она есть, и хорошо, я о ней не думаю… Мне и без того есть о чем размышлять… Но ночью! Мне, например, она просто мешает отдыхать…

Часовой у дверей затянул что-то заунывное, очевидно, чтобы не заснуть. Песня его была для моего европейского уха совершенно немелодичной и оттого вдвойне тоскливой. Но от нее то телу разливалось какое-то умиротворяющее оцепенение…

Я вспомнила, что еще только сегодня утром проснулась в своей постели в далеком российском городе Тарасове и, представив, какой путь успела проделать, чтобы к полуночи оказаться в затерянном в горах афганском селении в объятиях французского волонтера-спасателя, мгновенно заснула, как мне показалось, от удивления…

…Утром, которого я так ждала накануне, едва открыв и продрав глаза, прежде всего выяснила, что проспала самое интересное.

Во-первых, не видела лица Поля, когда он проснулся и увидел меня спящей в его объяитях. Поль уже встал, и под головой у меня вместо его плеча лежала какая-то пахнущая застарелой грязью и навозом стеганая тряпка. Я без труда узнала точно такой же халат, в которых щеголяли наши вчерашние провожатые-конвоиры, только изодранный в клочья…

Во-вторых, в бок мне больно впилась острая ветка и вздохнуть глубоко, не ощущая боли в грудной клетке, я не могла.

В-третьих, я дрожала от холода, – ночи, как выяснилось, в горах на редкость холодные. Поль-то, оказывается, обнимал меня ночью, чтобы не дать мне окончательно замерзнуть…

А в-четвертых, и это самое главное, я увидела, что Поль с совершенно наглым видом сидит в дальнем конце нашего каменного каземата и разговаривает с людьми, которых мы вчера ночью видели спящими…

Первое, что я сделала, – обиделась на Поля. Почему, собственно, он меня не разбудил раньше! Это мое задание, в конце концов! А он, по сути дела, только помогает мне его выполнять…

Обидевшись, я не спешила вставать, а только переменила позу, чтобы избавиться от ощущения, что в правый бок мне вбили гвоздь, в который превратилась торчащая из моей первобытной подстилки ветка. Я продолжала лежать во все еще расслабленном состоянии и размышляла, как бы мне отомстить Полю за его коварство. Но в голову ничего путного не приходило.